не являлся счастливым исключением. Продолжение рассказа о нем застает его в тот момент, когда он богат и почти счастлив. Продажа одного из трех земмурских бриллиантов позволяет ему некоторое время безбедно жить в Гарбии и содержать женщину, носящую под сердцем его ребенка. Купить можно все, кроме покоя, а тогда Люгер весьма нуждался в покое. У него оставалось три месяца, чтобы добраться до своего поместья; к концу этого срока Сегейла должна была родить.
Стервятник еще не знал, как долго пробудет в поместье, зато твердо решил, что отправится в новое странствие, прежде чем скука окончательно одолеет его. Женой Люгера стала отлученная от власти принцесса южного королевства, и он еще надеялся увидеть на троне Морморы своего сына.
На самом же деле его пребывание в родовом гнезде затянулось на пять долгих лет, которые были наполнены любовью, тревогой и ожиданием смерти…
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ЛЕТО 2995 ГОДА
Глава первая
СТЕРВЯТНИК И КАБАН
Летняя ночь была безветренной и душной. Глаз Дьявола висел высоко в небе, изливая на землю липкий свет. Немало преступлений совершалось в эту ночь в Элизенваре, и внезапное безумие охватывало мирных обывателей. Глаз заглядывал в окна; его лучи ласкали лица спящих; демоны Гангары превращали их сны в кошмары, а потом кошмар продолжался наяву…
Густые леса к северу от города напоминали неподвижный бледно-голубой океан; глубины этого океана были погружены во тьму. Огромный старый дом, который стоял посреди заброшенного, слившегося с лесом парка, казался покинутым людьми. Но черно-рыжий кабан со старыми ранами на голове и шее, застывший у начала подъездной аллеи, внимательно наблюдал за домом, как делал это в течение многих предшествующих ночей.
Он был готов ждать хоть до самой смерти. Его ожидание стоило жизни двум охотникам из окрестных деревень – от них остались кости, омытые весенними дождями. Он был свидетелем появления в поместье Люгера мужчины и женщины, а также совершенного ими кровавого преступления. К сожалению, мужчина оказался не тем, кого жаждал встретить превращенный Ралк, и кабан не стал убивать его.
Вместо этого Ралк продолжал наблюдать за домом, ожидая возвращения настоящего хозяина, и видел много жутких вещей. Бесплотная черная фигура, не пригибавшая травы, бродила по ночам вокруг дома, и тогда в чердачных окнах тлел холодный голубой свет, а испорченные часы били так громко, что их бой разносился по лесу; кто-то дико кричал и выл в нежилом восточном крыле; обнаженная женщина с искаженным безумием лицом и распущенными волосами бродила по парку среди статуй, посеребренных луной, и подолгу смотрела в черную застойную воду пруда. Не менее странным вскоре стало поведение мужчины, которого кабан часто видел разгуливающим по крыше в состоянии сомнамбулы. При этом суженные зрачки человека казались кусочками льда, сосредоточившими в себе ядовитые лучи зловещего светила.
Если бы не всепоглощающее желание отомстить Люгеру, Ралк давно убрался бы из этого проклятого места, в котором духи вели беспощадную войну с пришельцами. Но его собственная война еще не закончилась, а терпение было бесконечным. Теперь Ралка трудно было напугать – он не мог потерять больше, чем уже потерял.
Он ждал возвращения Стервятника каждый день, каждую ночь.
И наконец дождался.
Карета медленно двигалась по заброшенной лесной дороге. Два фонаря на крыше едва освещали лошадиные спины и проплывавшие мимо заросли. Сгорбленный кучер, узкие глаза которого выдавали в нем уроженца Гарбии, настороженно поглядывал по сторонам. Приятная во многих отношениях и хорошо оплаченная работенка привела его в довольно мрачное местечко.
В карете полулежала беременная женщина с огромным животом, предвещавшим близкие роды. Несмотря на мягкие подушки, в которых она утопала, каждый толчок экипажа на неровностях дороги причинял ей жестокие страдания. Лихорадочно блестевшие глаза и обескровленные губы изменили прекрасное лицо Сегейлы. При свете луны оно было похоже на трагическую маску.
Карету сопровождал всадник, одетый богато, но неброско. Серый плащ с капюшоном скрывал большую часть его фигуры, длинные пепельные волосы и пару кинжалов на поясе. Зато узкий меч в ножнах лежал на его бедрах и был готов к употреблению.
Всадник ехал чуть впереди экипажа; его чувства были обострены до предела. Последний участок пути почему-то казался ему и самым опасным. Теперь Люгер почти жалел о том, что, кроме кучера, не нанял солдат для охраны. Его раздражало медленное продвижение экипажа по разбитой дороге. Из-за этого путь, занимавший у всадника несколько часов, оказался гораздо более долгим, и карета подъезжала к поместью глубокой ночью.
Таким образом, у Стервятника было достаточно времени, чтобы во всех подробностях вспомнить сон, приснившийся ему в одной из гостиниц Эльмарзора.
