прохожих, она нашла маленькую невзрачную лавочку Аврама Шахара, расположенную на улице Аптекарей. Анна постучала в дверь. Ей открыл мальчик лет тринадцати, смуглый и тщедушный.
– Что вам нужно? – вежливо, но настороженно спросил он.
Светлая кожа, каштановые волосы и серые глаза подсказывали ему, что перед ним едва ли его соплеменник, а безбородое лицо могло принадлежать только евнуху.
– Я лекарь, – ответила Анна. – Меня зовут Анастасий Заридес. Я приехал из Никеи и ищу поставщика трав. Мне посоветовали обратиться к Авраму Шахару.
Мальчик открыл дверь шире и позвал отца. Из задней комнаты появился человек. На вид ему было лет пятьдесят. В волосах виднелись седые пряди, на лице выделялись темные глаза с тяжелыми веками и крупный нос.
– Я – Аврам Шахар. Чем могу помочь?
Анна перечислила травы, которые ей были нужны, добавив амбру и мирру.
Глаза Шахара зажглись любопытством.
– Необычный набор для лекаря-христианина, – заметил он с улыбкой.
Он не упомянул о том, что христианам нельзя лечиться у еврейских лекарей, если только не получено особое разрешение, которое, как правило, давали лишь богачам и выдающимся церковным деятелям. Но взгляд Шахара говорил о том, что ему об этом известно.
Анна улыбнулась в ответ. Ей понравилось лицо этого еврея. А острый, но тонкий запах трав вызвал в ее памяти комнаты отца. Анна вдруг отчаянно затосковала по прошлому.
– Войди, – пригласил Шахар, ошибочно приняв ее молчание за растерянность.
Она последовала за ним. Он провел ее вглубь дома, в маленькую комнату с видом на сад. Вдоль трех стен стояли шкафы и ларцы из резного дерева, а центр комнаты занимал старый деревянный стол с латунными весами, ступкой и пестиком. Там рядом со стеклянными флаконами лежали листы египетской бумаги, стопки промасленного шелка и ложки с длинными серебряными, костяными и керамическими ручками.
– Ты из Никеи? – с интересом повторил Шахар. – И приехал работать в Константинополь? Будь осторожен, друг мой. Тут совсем другие правила.
– Знаю, – ответила Анна. – Я использую травы, – она махнула рукой в сторону шкафов и комодов, – только когда это необходимо. Я заучил дни наших святых, соответствующие каждой болезни и каждому времени года и дню недели.
Она посмотрела на еврея, ожидая увидеть на его лице недоверие. Анна прекрасно знала анатомию и была слишком хорошо знакома с арабской и еврейской медициной, чтобы верить, как остальные христианские лекари, в то, что все заболевания обусловлены исключительно грехами и покаяние способно излечить любую хворь. Однако говорить об этом вслух было бы неразумно.
В глазах Шахара мелькнул огонек понимания, но его лицо оставалось серьезным.
– Я могу продать тебе почти все, что тебе нужно. А то, чего у меня нет, сможет достать Абд аль-Кадир.
– Замечательно.
