мы сели в машину, я завела мотор и включила музыку погромче. Кристина глубоко вздохнула и убавила звук – впервые за вечер она задала мне вопрос:
– Мила, что ты мне не говоришь? Я понимаю, что ты сама должна собраться для разговора, но я не могу больше видеть в твоих глазах боль. Мне важно знать, что является её причиной.
На первый взгляд может показаться, что нет ничего проще сказать два слова «я уезжаю», но на самом деле их тяжело произнести тому человеку, который занимает важное место в сердце. Изначально я хотела поехать к месту гонки, но плюнув на все планы и на то, что меня там ждали, я резко развернулась и вжала педаль газа в пол. Было только одно место, где я могла сказать это Кристине и именно туда мы с ней поедем.
За городом было небольшое возвышение и обрыв, с которого открывался божественный пейзаж, особенно ночью. Левее от обрыва было небольшое озеро, над которым ночью и на рассвете рассеялся густой туман, а правее располагались спальные районы, где ночью сверкали окна квартир и домов. Мы часто бывали там вместе, говорили, плакали или же просто молча смотрели вдаль. Нам было приятно даже помолчать – мы без слов знали мысли друг друга.
Кристина только молча смотрела на меня и ничего не говорила. Мы приехали на место через несколько минут езды, я заглушила мотор, выключила фары и, достав с заднего сиденья бутылку шампанского, вышла с машины и села на капот. Предо мной открылся прелестный вид – мне будет не хватать этого. Кристи села рядом и взяв бутылку, открыла ее.
– Что празднуем? – Спросила она и сделала первый глоток.
– Я имею возможность узнать, что на самом деле случилось с моими родителями....
– Я понимаю, что для тебя это болезненная тема, но все-таки не понимаю твоих эмоций. Ты вроде как должна радоваться – это же то, что не дает тебе спокойно спать и ты, наконец, сможешь узнать правду.
– Ты права, но эта правда имеет свою цену…, очень большую цену. – Мне было страшно даже думать о том, что мне предстоит делать, но решение неизменно.
– Какую цену? – Спросила шепотом подруга.
– Я должна полностью отказаться от своей жизни – я перееду в другой город, перестану общаться со всеми близкими и никогда… – Я сделала паузу и по моей щеке покатилась одинокая слеза. – Я никогда не смогу вернуться. То где я буду находиться, и что буду делать не должен знать никто – это опасно. Это решение далось мне нелегко, но если не сейчас, то никогда.
– Теперь я поняла, почему ты сама не своя.... Как бы безумно это не звучало, но я не собираюсь тебя уговаривать остаться. Во-первых, это бессмысленно, а во-вторых, я знаю насколько тебе это важно. Я понимаю, как долго ты пыталась разобраться во всем. Даже если мы будем не рядом, я буду знать, что ты со мной. – Она начала плакать. Мой храбрый спутник, не такой храбрый, как кажется на первый взгляд – она хрупкая и ранимая. Боже, как же больно видеть её слезы, тем более, что они из-за меня.
– Прости, что оставляю тебя здесь одну… – я положила голову ей на плечо
