руками. А храбрость проявишь потом, как-нибудь в другой раз.
– Меня зовут Алексей Калинин. Подскажите, где найти первый взвод?
Красноармеец расплылся в улыбке, брови разошлись.
– Да ты чего, хлопец! Какой первый взвод! Лежи тут и не высовывайся. Щас такое начнется!
– Мне нужно скорее в первый взвод. Старший лейтенант Боровой приказал найти его за минуту.
– Брось, генералиссимус! Боровой приказал поторопиться, чтобы ты от бомб успел спрятаться. Ничего больше он не имел в виду.
– Если я не найду взвод, он отдаст меня под трибунал.
– Полно тебе… – Украинец не успел закончить фразу, поскольку Калинин выпрыгнул из окопа, отпихнув солдата, хватавшего его за сапог.
Гул летящих машин накрыл заснеженные холмы. Отбежав от окопа на несколько метров, Алексей замер, различив в установившемся окружающем шуме новый звук, визжащий и надрывный.
Земля под ногами вздрогнула. Справа, метрах в пятидесяти, поднялся столб черной земли, а следом по барабанным перепонкам ударил грохот взрыва.
Воздух наполнился истеричным визгом. Калинин задрал голову и с детским удивлением смотрел на огромные низколетящие самолеты, думая о том, что, наверное, следует упасть на землю, как советовал украинец.
Но сделать этого не успел.
Ниспадающий визг обернулся взрывом. Горячая волна отбросила лейтенанта. Он перевернулся в воздухе и упал навзничь. В ноздри ударил едкий металлический запах гари. Прогремел еще один взрыв. Землю тряхнуло, перекинув Калинина на живот.
Воздух, отравленный сгоревшей взрывчаткой, проник в легкие. Алексей лежал на животе и надрывно кашлял, уже не различая пауз в грохоте десятков других взрывов со всех сторон. Бомбардировщики не жалели бомб, густо посыпая пехотную линию обороны и расположенные чуть в глубине артиллерийские расчеты.
Земля содрогалась так неистово, будто ее тряс подземный бог, который за что-то разгневался на людей. Сверху на шинель сыпались комья торфа и мелкие камни. Пронзительный свист и оглушительный грохот наполнили окрестности деревни Ельцово, сделавшись на время ее неотъемлемой частью. Алексей втянул голову и накрыл ее руками, мучительно переживая, что за минуту – и даже за две! – найти взвод никак не успеет.
Грохот оборвался внезапно. Наступившая следом тишина принесла облегчение, но казалась неестественной. Оглушенный Калинин поднял голову. Комья земли скатились с плеч. Незавязанные уши шапки упали в разные стороны, словно у дворняги. Бомбардировщики уходили, но радости Алексей не испытывал. Он видел, как от дальнего холма беззвучно неслись немецкие танки.
Снежная гладь холмистой окраины деревни Ельцово была исковеркана воронками. Снег почернел, отчасти опаленный, отчасти густо усыпанный землей и торфом. Окопы в некоторых местах были разрушены и казались покинутыми, но Калинин видел в них шевеление. Красноармейцы оправлялись от бомбардировки; сбрасывая землю, поднимались
