мыслов. Потому и в профессии я сначала человек, потом – профессионал.
Считаю: самой большой бедой человечества является отказ от великих способностей и возможностей тела и души в угоду сиюминутному страху не приобрести, не успеть, не выдержать конкуренции, не оправдать надежд матерей и отцов, не занять положения и пр. Трусость, вслед за ней малодушие и предательство себя, потом – других как следствия этого страха порождают трусость, вслед за ней малодушие и предательство себя, потом – других. Это порочное кольцо начинается с того, что мы верим временным значениям, которые профанируют высокие смыслы, величественные и простые: мир и Бог защищают нас как свою часть, если мы выбираем их; они всегда доступны нам в субъективных ощущениях и чувстве любви и блага; тело не знает зла, ибо зло придумано интеллектом человека из страха; добро и зло объективны, но не абсолютны, поэтому могут принимать субъективные формы, путающие нас в выборе и толкающие в трусость; единственным путем, способным противостоять этому пороку, является любовь.
Я исповедую эти смыслы. Они переданы всему человечеству в Книгах и узнаются в личном опыте постижения добра и зла.
Когда началась наша война с самими собой, сказать невозможно. Из века в век мы совершаем одну и ту же ошибку: руководимые страхами, мы, представители поколений, перестаем синхронизироваться с миром, «наследственно» считая, что это он нас не любит и не защищает. Допуская такую ошибку, мы пускаем свое потенциальное благо – способность подвергать разные феномены своего бытия (телесные, психические, социальные) научной проверке – не на развитие своего человеческого естества, а на его девальвацию. Как мы технически это делаем? Мы болезненно сомневаемся: нетерпеливо, суетно, капризно и инфантильно требуя доказательств вселенской любви немедленно и в той форме, которая доступна нашему воображению.
Так проявляется наше невежество.
Некоторые из нас даже придумали (а многие подхватили) формулу оправдания этому невежеству, взяв за основу глубокие послания и исказив их смысл. «А судьи кто? кто знает, что есть добро, а что – зло? что правда, а что ложь?» – несется теперь с разных сторон в отрыве от первоначального контекста. Не доверяющие, но доверчивые и внушаемые, мы готовы поверить в любую чушь, поддерживающую наши слабость, тщеславие и гордыню. И кидаемся в другую крайность: сомневаясь в любви, мы не сомневаемся в том, что всегда правы, и требуем преклонения перед «величием человека», не умея жить просто, как часть Ойкумены (Вселенной). Почему так? Трусость. Вслед за ней – малодушие. Потом – предательство себя и других.
Результат: разочарования, войны, геноциды, революции, торгашество.
Мы предаем высокие смыслы, ссылаясь на то, что они несовременны в научный век. «Аргументированно» фальсифицируя их через язык и речь, науку, ремесла, медицину и искусство, мы старательно не видим и не слышим, что в каждый век нам напоминают о них современными для этого века словами, средствами и образами. Так, чтобы было понятно написанное в Книгах и переданное мудрецами опыта добра и зла. Пример из нашего времени? – Хотя бы «Матрица» братьев Вачовски, мистерия Человека, воспринятая подавляющим большинством зрителей, увы, всего лишь как супербоевик, где «хорошие», хотя и с огромными потерями, побеждают «плохих».
Тем не менее, невзирая на разочарования, войны, революции, геноцид и торгашество, из века в век ведется терпеливая работа по восстановлению, поддержанию и развитию незыблемого смыслового слоя. Через те же «ворота», в которые проходит фальсификация. Через язык и речь, науку и ремесла, медицину и искусство человечеству напоминают, что есть жизнь и смерть, любовь и ненависть, добро и зло.
Я верю, что психотерапия, возникшая в атеистическом обществе, – современная вариация на тему поддержания вечных смыслов. Я знаю, что она может и должна быть одним из видов такой работы с человеком на базе философии и подлинной религиозности психотерапевта – его высокой связи с миром, не обязательно реализуемой посредством Церкви. Пример? – Джеймс Хиллман. Вместо этого различные направления психотерапии увлекаются технологиями, позволяющими корректировать частную проблему личности, но не способными охватить смысл человеческого бытия. Для Юнга это было бы невозможным! Он занимался человеком, помогая ему осознать свое место в большом мире. Он знал, что «место» означает не положение в социуме, но качество человека, самость. Ему не было стыдно за умение это различать. Сегодняшняя же ситуация в психотерапии демонстрирует добровольный комплекс кастрации.
Поэтому я поднимаю вопрос о философской базе: по моему глубокому убеждению, психотерапия, не опирающаяся на философию (любовь к мудрости), таковой не является.
Какой философии под силу обобщить причинность внутреннего мира современного человека, увлеченного научной гордыней и профанирующего высокие смыслы? Аналитической? мистической? рациональной? абсурда? экзистенциальной? Каждое из этих направлений философии (и другие также) по-своему объясняет общие причины несовершенства человека и проблемы его адаптации в мире (предоставляя психотерапии
