следующий день отца вызвали в школу к директору.
– Ваш сын изуродовал своего одноклассника Олега Бочкарева, – строго, но в меру, сказал директор.
Матвей Ильич пришел в школу в своей форме капитана-инженера 1 ранга Военно-морского флота со всеми фронтовыми наградами, а директор фронтовиков уважал, особенно в чине полковника.
– Одного изуродовал, изуродует и остальных. Не надо к Савелию Бялому приставать, – заявил отец. – Тот, кто сильнее духом, всегда из Голиафа сделает котлету. Я поддерживаю своего сына.
Историю замяли. Больше Севу никто не трогал, его враги предпочитали делать вид, что не замечают его. В конце года объявили, что их школа стала одиннадцатилеткой, и в сентябре Сева перешел в другую школу, десятилетку, чтобы не терять год. За лето он вытянулся, раздался в плечах и решил, что пришло время к силе духа прибавить силу физическую. Вместе со своим новым другом Антоном Красногорским Сева записался в секцию бокса клуба «Крылья Советов». Звездой клуба был двадцатилетний Борис Кулагин, только что выигравший Спартакиаду народов СССР. Тренер Кулагина довольно быстро разглядел в Севе способности и взял его тренироваться к себе. Несколько раз Сева боксировал и с Кулагиным, скорее для повышения мотивации, но в основном они с Антоном с восхищением наблюдали за ним со стороны.
Поступив в университет, Сева стал реже появляться на тренировках, а потом и вовсе забросил бокс. Когда он перешел на третий курс, на биофак неожиданно поступил Кулагин, ставший к тому моменту олимпийским чемпионом. Учеба у Кулагина шла с трудом, и Сева помогал ему сдавать коллоквиумы и готовиться к сессиям. Учитель из Севы был неважный, терпением он не отличался.
– Что ты хочешь, Сева, – спокойно отвечал Кулагин, когда Сева выходил из себя и хватался в отчаянии за голову. – Если бы тебя столько лет регулярно били по голове, ты бы тоже туго соображал.
После учебы Боря вел секцию бокса в «Спартаке», и Сева приезжал к нему для тренировок. Были они одного роста, оба весили семьдесят килограмм, длинноногие и длиннорукие. Кулагин в основном показывал Севе приемы, но иногда отвечал ему по-настоящему.
Женя спортом не интересовалась, и кто такой Кулагин, не знала. Она не разделяла Севиного энтузиазма, когда тот, весь избитый, возвращался домой после тренировок и с гордостью рассказывал, что «на равных» дрался с самим олимпийским чемпионом.
Еще тяжелее ей было привыкнуть к его игре в карты. В любую свободную минуту Сева находил компанию и садился расписать пульку. По этому поводу они с Женей часто ссорились.
– Почему ты один такой, почему Игорь или Антон не играют как сумасшедшие весь день напролет, забыв обо всем?
– Я играю с первого курса. Мои друзья тоже играли, но по чуть-чуть, и потом бросили. Им неинтересно, потому что они не понимают игру. Они не достигли тех высот, которых достиг я. Я же вижу то, что видно только при определенном уровне.
– И что же это?
– Красота
