саркастически похмыкал, – я тоже считал, что вроде бы, да только чуть не опрокинулся на землю вместе с камчадалом. А камчадал был отравлен из этого вот кулька, – комендант звонко щелкнул пальцем по плотному матерчатому боку. – Понятно?
Распахнув мешочек пошире, Магнус вновь сунул в него нос.
– У чая всегта пывает сильный запах, он перебивает люпой тругой запах, – произнес лекарь задумчиво. – Но здесь, кроме запаха чая есть тругой запах, – Магнус отвернул лицо в сторону, – вы не пейте этот чай, госпотин коментант.
– Что за запах? – вскинулся Нилов.
– По-моему, еще есть запах мышьяка.
Нилов покрутил головой из стороны в сторону, словно бы на шею ему сильно давил воротник, потом поправил пальцами кадык. Выругался:
– Вот нехристь!
– Кто?
Канцелярист незамедлительно возник на пороге.
– Я здесь, ваше превосходительство!
– Холодилова привели?
– Еще нет. Ушли за ним, но пока не привели.
– Как только приведут – ко мне этого цареубийцу! – тут Нилов, конечно, хватил лишка – никакого царя купец убивать не собирался, скорее наоборот – старался устранить людей, которым власть царя мешала жить. Впрочем, и здесь Холодилов думал не о царе, а о себе самом – эти взбалмошные ссыльные могли принести вред его делу и этого допускать было никак нельзя. Всеми силами, которые имелись у Холодилова.
И плевать ему было на то, что Богу душу может отдать какой-то камчадал. Камчадалов на свете было много, а Холодилов один.
Лицо у купца сделалось белым, когда к нему пришли двое казаков с ружьями, возглавляемые сотником.
– Собирайся!
– Что стряслось? – рот у купца задрожал испуганно, мелко: появление такого конвоя ничего хорошего не предвещало.
– Велено доставить в острог, – пробурчал сотник, сверля Холодилова острыми темными глазами, – лично к коменданту.
– Да я с превеликим удовольствием, – купец затрясся, – гостинец только возьму.
– Никаких гостинцев! – в голосе сотника зазвучали злые шипящие нотки. – Велено доставить немедленно, без всяких сборов. Даже если будешь в исподнем.
– Ва-а-а-а-й, – заголосил купец, задрожал еще больше. – Что случилось-то? – он постарался заглянуть сотнику в глаза, но тот отвел взгляд в сторону. – Может, я тебе гостинец дам, а ты скажешь, что меня не нашел, а?
– Нет, я гостинцев не беру, – из глаз сотника на купца выплеснулось откровенное презрение. – Пошли! – В голосе его послышались угрожающие нотки. – Или тебя казаки возьмут под микитки.
Купец обреченно махнул рукой и больше не произнес ни слова.
Вначале его доставили в «холодную», но комендант возмущенно зарявкал на Судейкина:
– Я же велел этого татя немедленно привести ко мне! Почему не выполнено приказание? Ко мне его!
Несчастного купца, дрожавшего, как осиновый лист, привели
