просто я, – произнес Борн.
Я взвизгнула и отшатнулась, судорожно пытаясь нащупать какое-нибудь оружие: палку, нож, все, что угодно. Голос звучал точь-в-точь как скрипучий басок того сероглазого мальчишки.
– Просто я. Борн.
«Просто я».
Черви, запущенные в мое тело Виком, заелозили, впрыскивая наркотики, чтобы меня успокоить. Меня трясло. Я издавала нечленораздельные звуки.
– Это просто я, – повторил Борн, будто пробуя слова на вкус.
Я пятилась, пока не уперлась спиной в стену. На сей раз голос прозвучал не как голос сероглазого, а теплее и восторженнее. Стал таким, какой я впоследствии привыкла считать его обычным голосом, хотя Борн мог подражать кому угодно.
– Рахиль, – сказал Борн. – Не надо. Пугаться.
От голоса сероглазого мальчишки не осталось ничего.
– Не указывай мне! – закричала я. – Что ты вообще такое?
Он начал спускаться со стула.
– Не приближайся! Стой, где стоишь! – Я точно пыталась словами заполнить пространство между нами.
– Иди отдыхай, – голос Борна вклинился между моими судорожными воплями. – Пожалуйста, успокойся. Не волнуйся. Поспи.
Борн тщательно обдумывал каждое слово, прежде чем использовать то или другое, видимо не зная, как их правильно сочетать.
– Поспать? – фыркнула я. – Как я теперь усну? Ты же со мной говорил!
– Я – Борн, – произнесло нечто, стоявшее передо мной. – Я говорю, говорю и говорю.
Сейчас речь Борна стала похожа на сладкозвучное бормотание, напомнившее о наших играх в прятки в последние несколько недель. Но откуда исходила эта речь? У Борна не было ни лица, ни настоящего рта.
– Это сон?
– Сон? – переспросил он.
– Как ты ушел от них?
– Них?
– Да, от них. От детей, которые на меня напали.
– Детей. На меня напали.
Затем, против моей воли, перед глазами у меня все поплыло: заработали крохотные биотехи в моем теле. Я попыталась сопротивляться, чувствуя, что сползаю вниз по стене, пока не уселась на задницу. Черви, похоже, тоже решили, что мне пора спать. Окружающее сделалось расплывчатым и смутным.
Через какое-то время я различила силуэт Борна, нависшего надо мной, и почувствовала, как по моим венам ползают черви. Вот я на кровати. Вот я на полу. Вот в гостиной. Бодрствую. Сплю. Нахожусь между сном и явью. В горячечном бреду никак не могу понять, приснился ли мне кошмар или все только начинается. Все воспоминания о прошлом, которое я пыталась забыть, всплыли на поверхность, а рядом стоит Борн, стоит и слушает. Я все ему рассказала. Даже такое, в чем не признавалась самой себе. То, что всегда хранилось под спудом и над чем у меня не было власти.
Тогда я не могла этого знать, но то, что я доверилась Борну, вероятно, спасло мне жизнь.
Кто я и откуда
Прежде все
