крепким, рослым мужчиной. Сидел он на стуле и, развалясь, курил толстую папиросу. На темном, как у цыгана, и пьяном лице его играла сладкая улыбка. Казалось, всем он рад, для всех любезен. Так приятностью и сверкает!
– Арап! – толкнул меня под бок инженер.
– Ну, арап или нет, а обеспечение представил, должно быть, солидное, если трест согласился иметь с ним дело…
Управляющий наш деловито-вежлив. Партийной дисциплинированности от него не отнимешь. Что частный капитал допущен сейчас временно для возрождения производства – усвоил хорошо и что тут нужна особая, большевистская тактика – тоже.
Инженер, как мне кажется, обескуражен. Ему, может быть, стыдно за техническую нашу несостоятельность, и именно сейчас, когда она подчеркнута приездом Максакова.
Арендатор привез с собой карту. На ней отмечен большой участок, который он и собирается получить в аренду.
Я изумляюсь. Для этой площади мы почти не имеем разведочных данных! Не знаем запасов…
– Но позвольте, – я тяну к себе карту и начинаю понимать.
Вот что! Туда вошла река Буринда! Но все-таки, что может знать он об этой речке?
Максаков говорит солидно, стараясь держаться с достоинством:
– Я старый золотопромышленник. В Ленинграде, в тресте, меня отлично знают. Мне предложили материалы по нескольким районам, я выбрал ваш. У меня есть нюх и смелость к риску! Может быть, заработаю… А провалюсь – значит, заплачут мои денежки… Прииск я обстрою, оборудую. Когда аренда кончится, все останется вам… Свою выгоду я понимаю хорошо и ссориться с государством не намерен… Ну… и опыт кое-какой имею…
Максаков добродушно смеется. Я не верю в этот смех. Мне кажется, что этот делец высокомерно презирает нас с высоты былого своего величия. И презирает, и боится… У меня появляется к Максакову неприятное чувство, загорается неприязнь.
– Изложите ваш план, – хмуро говорит инженер. – Поглядим, какой у вас опыт!
Я благодарно взглядываю на него – хорошо сказал, без церемонии!
Арендатор, однако, словно не заметил недружелюбного тона инженера.
Он по-прежнему добродушно улыбается.
– Да с удовольствием! Без планов я – спекулянт!..
Подо мною крякает стул. Управляющий укоряет меня глазами.
– Итак, граждане, – начал Максаков, – как вы видите, я интересуюсь наиболее выработанными площадями. Удивительного в этом ничего нет, потому что я собираюсь перемывать отвалы… Да-да! Старые громадные отвалы, в которых, конечно, осталось достаточно золота! Не ожидали?
Я прислушиваюсь. Любопытная мысль! Не откажешь ей в расчете. Золота в отвалах, конечно, много. И если уметь, то работу можно поставить легко и просто.
– Мною, – продолжал Максаков, – выбран такой участок, где старые работы особенно густы. Там отвалы на каждом шагу. А в середине участка проходит река Буринда. Не выкинешь же ее из плана? А потом, если будем здоровы да живы, мы и по этой долине разведочку проведем. Для прииска будет полезно…
Инженер
