Артамонов полагает, что Гумилев преуменьшает роль социальных, культурных, религиозных и прочих небиологических факторов в этногенезе, преувеличивая природный фактор и отождествляя этнос и популяцию [20, с. 75-77].
Ю.К. Ефремов отмечает многочисленные ошибки Гумилева при его определении связи этногенеза с ландшафтами [21, с. 77-80].
Л.С. Клейн не видит оснований для разбивки жизненного цикла этноса на четыре фазы и помещения этого цикла в интервал 1200-1500 лет [18, с. 237-238].
А.Л. Янов считает, что Гумилев отождествляет события этнической и политической истории [22, с. 110-111].
Л.С. Клейн полагает, что «пассионарии» Гумилева идентичны своего рода мутантам, приобретшим повышенную способность абсорбировать энергию биосферы, и соответственно стимулировать развитие этноса [18, с. 238]. С точки зрения психологии, «пассионарии» в представлении Гумилева – это люди, имеющие психотип с выраженным маниакальным тонусом.
Л.С. Клейн, А.Л. Янов, Шнирельман В.А. и Панарин С.А. также скептически оценили воздействие всплесков космического излучения как толчка к повышению пассионарности [18, с. 238-239].
Со своей стороны, к этим критическим замечаниям можно добавить следующее.
Л.Н. Гумилев ищет основание своей концепции этногенеза во внешних факторах, таких как всплески космического излучения, ландшафты, историко-географические особенности данной территории, состояние смежных этносов и т.д., тогда как внешние факторы реально могут только проявлять, будучи противной стороной, действие на развитие как человека, так и его сообществ внутренних, скрытых сил, усиливая или ослабляя это действие, хотя, конечно, вне среды говорить о развитии чего-либо не приходится.
Эти силы или силу Гумилев тоже не открыл. Единственное внутреннее свойство, которое Гумилев обнаруживает в человеке – это присутствием в нем колебаний некоей энергии непонятного происхождения и свойств, которая определяет отсутствие или наличие пассионарности: эта неведомая и неподдающаяся регистрации энергия непонятно как берется из биосферы Земли и преобразуется человеком в работу. При этом, факт получения дополнительной энергии проходит вне сознания человека. Выглядит данное умозаключение совершенно несерьезным. Поэтому получается: неизвестно что «ломает, – по мнению Гумилева, – инстинкт самосохранения».
Ошибочным взглядом представляется и соображение Гумилева относительно фиксированного времени жизненного цикла (существования) этноса в интервале 1200-1500 лет. Дело даже не в том, сколько тысяч лет он может существовать – все в нашем мире конечно, – суть проблемы заключается совершенно в ином.
Нельзя столь сложные и текучие формирования – целостные сообщества – рассматривать, по сути, аналогично жизни живого существа – с ее фиксированным циклом от рождения до периода расцвета, с последующим закатом: подъемов, спадов, стабильного существования в прерывистом развитии каждого сообщества может быть множество за тысячи лет, чему есть немало примеров,
