мне показалось. Возможно. Врать не буду). Агиба говорит: «А почему бы и нет, Виргус?» И хайку декламирует! Прикинь!
Проснись, мой разум,
Вспомни о временах,
Когда я был птицей.
Я прямо охренел!
Ну, думаю, не ударять же в грязь лицом, да еще перед меньшим братом. Сестрой, вернее. Младшей такой сестрой. Сосредоточился, поднапрягся, тоже хочу хайку в ответ выслать. И… как назло, ничего на ум не приходит. Пыжился я, пыжился – ну никак! Решил тогда схитрить и прочитать хайку не свою: все равно, думаю, Агиба не просечет. Не может же она знать все творчество Басё. И выдаю, что первое в голову пришло:
Я – прост. Как только
Раскрываются цветы,
Ем на завтрак рис.
И знаешь, что она ответила? Нет, правда, ни за что не догадаешься! Агиба посмотрела на меня желтыми глазищами и говорит: «Дурак ты, Виргус, и не лечишься». Хвост задрала и вышла из кухни.
Грациозно.
Смачный прикол, да? Нет?! Да ладно, брось. Знаешь, как Альфред Вульфович заинтересовался этой историей! Подробности выспрашивал, что-то в журнале писал. «А прежде, – говорит, – вас галлюцинации посещали? Ну, до грибов?»
Хм… Честно говоря, один раз было, дружище. Я доку, правда, о том случае умолчал, а тебе расскажу. Ты ж мне как родной уже. Сейчас, только в курилку выйду.
Эх, хорошо!.. Умеешь дым колечками пускать, дружище? Я раньше умел, а сейчас плохо получается. Квалификацию потерял. Кх-м…
Ну так вот. Между нами, девочками, я квасил здорово. Всю сознательную жизнь. Ну, музыкантское бытие, оно такое: гастроли, концерты, поиск вдохновения… Когда женился только немного притормозил, да еще потом период был…
А с Ленкой после женитьбы мы, знаешь, как жили?! Душа в душу, любовь-морковь, сексом занимались по пять раз на… Ладно, это вырежь, Ботан. Хотя пусть, теперь уже без разницы. Все в прошлом. Короче, в первые годы семейной жизни я не сильно бухал, а потом опять… И рождение Коврижки не больно-то отразилось на моем дурацком характере…
Нет, дружище, ты не подумай! Я не буйный, когда выпью. Подраться, конечно, всегда любил, но с близкими я ласковый. Я вообще добрый, кто хочешь подтвердит. (Ботан, скажи? Подыми глас в мою защиту). Но Ленке все равно доставалось: она с пеленками-распашонками возится, в детскую кухню гоняет, ночами не спит… А я по халтурам мотаюсь, да с дружками киряю, как же халтура без этого. Деньги, правда, всегда домой приносил. Хотя какие это деньги, слезы музыкантские…
Однажды, помню, завис я в общаге филармонии, в свару резались с мужиками. Ну, там, оркестранты, хоровики, балетный один. Компания целая. Отыграли мы тогда концерт левый, не помню уже по какому поводу. Но денег получили хорошо. Решили в картишки перекинуться. И такой кураж у нас пошел, оторваться невозможно. Ты когда-нибудь в свару играл, дружище? Знаешь, какой азарт иногда прет? Ну вот, и нас понесло. Хочешь верь, хочешь нет, но играли мы четверо суток без перерыва. Кто уже колоду не в силах тасовать – падал на кровать и спал часа два. Потом опять.
