в дикий лес, который прежде рос повсюду. Мистрис Мастерсон рассказывала нам, что при строительстве особняка рабочие сперва вырубили дикие корявые деревья, заменив их декоративными растениями и кустарниками. Потом за дело взялись садовники, которые засеяли территорию газонной травой и разбили возле особняка клумбы. Так было принято делать во всех поместьях, и лесов в Осфриде оставалось мало.
Мне хватило соображения прихватить с собой нож, и я принялась срезать ветки остролиста. К сожалению, я знала, что мне не удастся сплести праздничные венки, но я утешила себя мыслью, что составлю изысканные композиции для каминных досок и наверняка превзойду Кларин плющ. Я уже почти закончила, когда краем взгляда поймала нечто необычное.
Сначала я решила, что зрение меня обманывает и мне все померещилось. Лунный свет отражался от снега, звезды сверкали на небосклоне… Прищурившись, я пыталась понять, не было ли увиденное просто еще одним отблеском. Но нет: это был не бледный серебристый свет, идущий от луны или от сугробов, а теплое золотистое сияние пламени.
Он лился откуда-то из глубины леса, от купы орешника и дубов. Я тихо направилась на разведку. Кто же там прятался? «Вероятно, я просто-напросто столкнусь со смотрителем, – подумал я. – А если я ошибаюсь и увижу незваного гостя, то я улизну и сообщу мистрис Мастерсон о нарушении границ частного владения».
Я понимала, что мистрис Мастерсон и моя бабушка много чего смогли бы сказать относительно моих соображений, но меня это вообще не волновало.
Крепко сжимая ветки остролиста и нож, я кралась дальше, прячась в тенях и за стволами деревьев. Приблизившись, я разглядела, что на самом деле огней двенадцать. Я затаила дыхание: на поляне, окруженной мощными дубами, были расставлены крошечные фонарики-свечки, которые образовывали форму звезды. В самом ее центре стоял мужчина в развевающемся алом пальто. Он опустился на колени лицом к восточному лучу фигуры и, низко склонившись, прошептал какие-то слова (их я не смогла разобрать). Потом он преклонил колени перед южным лучом и повторил то же действо.
Я буквально заледенела от ужаса: наконец-то я поняла, чему стала свидетелем. Днем я отмахнулась от шутливых слов Тэмсин относительно аланзан и Средизимья, но здесь, прямо передо мной, оказался еретик, проводящий в ночи мрачный ритуал. Пусть я знала про эту веру гораздо меньше, чем Мира, но в Осфро слышала уже достаточно шепотков про аланзанскую звезду с двенадцатью лучами. Она олицетворяла для аланзан двенадцать ангелов: шесть светлых и столько же темных.
«Еретик в поместье!»
Мне нужно вернуться в дом и рассказать все мистрис Мастерсон!
Я начала отступать, но в этот миг мужчина повернулся к северному лучу… в мою сторону. На его лицо упал свет, обнаруживая знакомые мне черты, которые я видела меньше часа назад. Черты, которые я слишком любила вспоминать.
Седрик.
Глава 8
Потрясенная,
