он лился рекой. Какое лицемерие. А ведь не напейся тогда Флора, и меня бы здесь не было.
Мы шли по гудящему весельем, как рой пчел, зданию. Артур здоровался с какими-то людьми, приветливо кивал одним или вежливо кланялся другим. Меня лично он пока никому не представлял, видимо, счел ненужным. По легенде, в этой среде брат крутился почти год, поэтому знал, к кому и как обращаться. Я же могла только улыбаться и строить из себя золотую дочурку богатого папочки. Например, каждого официанта провожала брезгливым взглядом, как низшее существо, не достойное моего внимания.
– Переигрываешь, – в какой-то момент шепнул Арти. – Моя сестра, конечно, та еще стерва, но не настолько.
Я мимолетно кивнула, и также шепотом спросила:
– А где все суккубы? – За то время, что мы бродили по дому, сестру я так и не встретила, как и не увидела ни одной недовольной или затравленной девушки. – Их потом приведут, перед торгами?
– Так вот же, – «братик» кивнул на стоящую в двух метрах рыжую особу. Она мило щебетала с какими-то толстяком, громко смеялась над его шуточками и периодически подносила ко рту тонкий изящный мундштук. Ее руки были унизаны кольцами и золотыми браслетами, а декольте украшали длинная нить жемчуга и тонкий, под самую шею обруч с инкрустацией мелких камней. Барышня выглядела цветущей и очень богатой.
Ну очень богатой.
– Ты уверен? – также тихо переспросила я. В моей голове не вязались образы запертых в Квартале узниц и этой вполне удовлетворенной жизнью барышни.
– Да. Она же в ошейнике.
Я проследила за взглядом Артура до того самого обруча с бриллиантами и гулко сглотнула, когда более цепкий взгляд узрел букву “s” под ключицей – побелевший от времени шрам, теперь едва заметный, если не приглядываться. Но он все же был.
Мгновение, и я осознала весь ужас увиденного. Незнакомая рыжая жила в Квартале уже не первый год, раз след от клейма почти стерся. Передо мной стояла одна из самых первых пойманных.
Уже новым взглядом я обвела гостиную, в которой оказалась. То тут, то там взор цеплялся за молоденьких девчонок с такими же драгоценными ошейниками. И не было в них болезненной худобы, присущей пленницам, страданий в глазах или другого недовольства.
– Но как же…
– Если ты думала, что их пытают и морят голодом, то ошибалась, – прояснил Артур. – Все ровным счетом наоборот. Лучшее питание, одежда, украшения. Суккубы в Квартале не нуждаются ни в чем. Их берегут, как лучших курочек, несущих драгоценные яйца. Почти рай.
– Но ведь у них нет свободы, – возразила я. – Нет права уйти, любить или не заниматься тем, чем они тут занимаются. Торговля иллюзиями, торговля телом…
– А я и не говорил, что рай настоящий. Здесь все искусная подделка: и улыбки на лицах и фальшивый блеск в глазах.
– Поддельный рай… – пробормотала себе под нос, понимая, что уже сама как несколько минут не улыбаюсь. А
