страшной и неизлечимой, то шутки плохи.
– Думаешь, мы успели подхватить эту болезнь? – прошептала я, почувствовав, как дрожат колени.
Кай развел руками.
– Мы пока только дышали воздухом. Учитывая, что при падении наделали шуму, а посмотреть на нас никто до сих пор не явился, можно предположить, что наверняка местные жители давно умерли. Возможно, и вирус выродился без своих носителей.
– Но возможно, и нет…
– Да, Белоснежка, – не стал спорить Кай, – возможно, он уже в нас и ждет своего часа.
– Это называется «инкубационный период», – пробормотала я.
– Да плевать, как это называется, – фыркнул Бизон, – важно с умом распорядиться оставшимся временем.
Он подмигнул мне. Я предпочла отвернуться.
– Так как у нас нет своих запасов, – продолжил Кай, – нам все равно придется пить воду, которую найдем, и есть то, что соберем и поймаем. Но предлагаю не паниковать раньше времени и отталкиваться от версии, что мы пока не заражены. Воды, правда, поблизости нет. Животных я тоже не встретил, пока делал обход. Съедобных растений не нашел, а наугад есть что-то не советую. На планетах протурбийцев растет очень много в малых дозах лечебного, в больших – ядовитого.
Я только покачала головой. Хоть Кай и пытался унять панику, но она все равно поднималась внутри меня. Мы в лесу, но вокруг нет животных! Что это могло бы означать? В моем понимании лишь одно – мы находились в мертвой зоне. Пузырчатая болезнь убила все живое, за исключением растительности. Теперь понятно, почему Бизон в лицо говорил мне, что долго не протяну. Похоже, он и сам не надеялся на чудо, а напоследок решил пожить на полную катушку, в его собственном понимании, естественно.
– Что нам теперь делать?.. – протянула я.
– Прежде всего найти воду, – отрезал Кай. – Я смог залезть на дерево. Кажется, в том направлении, – он махнул в сторону горы, – есть низина. Там должна быть река. Но путь может занять полдня, а может и день. Притяжение здесь сильнее, идти будет трудней, быстрее иссякнут силы. Поэтому нам важно как можно скорее двинуться с места. Пока мы еще не истощены голодом и жаждой.
– Я уже сказала, что не брошу Катю, – опустила я голову.
Кай схватил меня за плечи и заставил посмотреть ему в глаза.
– Послушай, Белоснежка. Я скажу еще раз и прямым текстом, раз ты не понимаешь. Твоя подруга не выживет. Она слаба. Слабые умирают. Мы не можем позволить себе ждать, чем все закончится, лишь бы успокоить твою совесть.
Внезапно меня осенило.
– Мы можем взять ее с собой.
Кай нахмурился. Его заметно бесило мое упрямство.
– И кто ее понесет? А? Я или Бизон? Даже если нам вдруг придет в голову тратить на это силы, мы будем передвигаться слишком медленно.
– Можно же сделать носилки из веток, – взмолилась я. – Так будет удобнее. Я тоже буду нести. Будем делать это по очереди.
– Пока мы будем делать носилки, потеряем время.
