меня, хотя с утра я этого не заметил. Сейчас на ней были брюки и туфли на невысоком каблуке, плащик, зонтик в одной руке, сумка – в другой. И выглядела она после моих слов немного подавленной, что ли. Обидел ее, но сейчас это сработало, как и должно было быть, на все сто. Она поплелась к открытой двери.
Я сел за руль и завел мотор.
Глава четвертая
Выходя на улицу, Алина куталась в осенний плащик. Осень вступала в свои права, не спрашивая, хотят ли этого люди. А Алина не хотела, она любит тепло, любит, когда солнышко греет ее кожу. И чтобы ветер не сильно забирался своими холодными щупальцами под одежду, касаясь ее кожи, она жалась к стене. Там было меньше завихрений.
Весь день она промучилась зря. Костик так и не появился на работе. Но это и к лучшему. Она сегодня переспит с этой мыслью, осознает всю необратимость ситуации и будет шагать дальше. Ну, по крайней мере, до конца практики. Точно постарается перетерпеть все это.
– Алина!
Во рту пересохло мгновенно, ноги застыли на месте, отказываясь делать хоть какие-то попытки продолжать путь. Девушка остановилась, как вкопанная. Что дальше? Мозг попытался найти пути избежать этой встречи, но тщетно.
– Садись, подвезу домой. Как ты с вывихнутой ногой будешь добираться? Садись, говорю, что я тебя, упрашивать буду? – она обдумывала дальнейшие действия лишь секунду, но то, что произошло дальше, стало для ней самой шоком. Поддавшись импульсу, она показала Косте «фак» и быстрым шагом направилась к автобусной остановке.
Белый мерседес. Может он ее смутил, может то, как этот мажор, сидя в кожаном салоне автомобиля, нахально на нее смотрел. А может, она боялась, что не сможет ему отказать, лишь только почувствует его запах.
Боковым зрением Алина увидела, как машина проехала вперед и остановилась. Костя вышел и преградил ей путь.
Она задерживает дыхание и зло шепчет:
– Пропусти.
Но он не отходит. Задерживать дыхание больше нет сил, девушка выдыхает воздух, освобождая легкие. Кислород вперемешку с ароматом Костика действуют, будто наркотик.
Он ей что-то говорит, даже приводит правильные доводы, но она уже и так бы согласилась, потому что его близость просто отупляет, лишает ее возможности думать рационально.
Она выхватывает из его диалога только последнее предложение:
– Мы же оба прекрасно знаем, что утреннее недоразумение послужило твоей травме.
На это ей следовало взбрыкнуть, ну или хотя бы дать ему по голове зонтом или сумкой, но она не могла, не могла противостоять тем бабочкам, которые порхали при виде него у нее в животе. Она разворачивается и идет к машине.
«Доеду до дома и даже спасибо ему не скажу», – вот ее здравый смысл говорил сейчас правильные вещи. Она так и сделает. Даже в сторону его не посмотрит.
Радовало одно, что хотя бы он за собой чувствует какую-то вину, не сваливает все произошедшее только на нее.
«Вот видишь, какой хороший
