снялась с места и улетела, и одновременно где-то совсем рядом простучали мелкие шарики подшипника. Я вновь почувствовал недалеко от себя присутствие постороннего. В кухне в этот пасмурный зимний день было не очень светло, но лампу я не включал. Напротив меня, в углу между столом и кухонным шкафом, появилось светлое пятно. Оно еле заметно шевелилось и было похоже на испарение, идущее от влажной земли в летний знойный день. Мне стало на мгновение страшно, но испуг быстро прошёл. Как будто кто-то внушил мне, что бояться нечего, опасность мне не грозит. Я успокоился до такой степени, что осмелился спросить:
– Кто ты?
Светлое пятно чуть интенсивней шевельнулось и застыло.
– Ты живое существо?
Снова легкое шевеление и тишина.
– Ты дух?
Пятно как будто стало сильней испаряться, оно несколько раз шевельнулось и простучало шариками по столу.
– Ясно, ты дух. А звать тебя как?
Молчание. Я вспомнил, как больше десяти лет назад прочитал в журнале очерк об аномальных явлениях в одной из московских квартир. Там тоже творилось что-то сверхъестественное: падали без причины и разбивались тарелки, включался сам собой свет, хлопали двери – и связали это с потусторонним духом, которого назвали Барабашка.
– Давай я буду тебя называть Бабарашка.
Снова простучали шарики, и я понял, что моё предложение принято.
Мы сидели рядом и молчали. Точнее, молчал я, ведь дух, естественно, говорить не мог. Хотя это тоже спорно. Ведь говорил же у Шекспира дух отца Гамлета.
Я удивлялся самому себе. Долгое время был атеистом, в чудеса и в потусторонний мир не верю и сейчас. Но вот сижу рядом с духом, спрашиваю его о чём-то, ничему не удивляюсь и нахожу его присутствие нормальным.
«Может быть, нахожусь под гипнозом?» – подумал я, и тут же в мозгу простучал ответ: «Ты не под гипнозом, дух Бабарашка действительно сидит рядом с тобой». И даже слова, не мной сложенные и высказанные мысленно, не удивили меня.
С появлением духа на кухне я перестал вообще чему-либо удивляться. Во мне не было ни беспокойства, ни страха. Мало того, душа вдруг наполнилась глубоким покоем и удовлетворенностью. Это, наверное, называется счастьем, когда душа наполнена покоем, когда в мозгу не стучат назойливо тревожные мысли, когда забываешь о нерешённых проблемах, когда все органы тела здоровы, и в памяти всплывает далёкий светлый день твоего детства, в котором ты, прибежав с улицы, прижимался к бабушкиному фартуку, пахнущему подсолнечным маслом, парным молоком и свежеиспечённым хлебом.
Наше молчание затянулось, и я из любопытства спросил:
– Это ты мне сказал, что тебе холодно и одиноко?
Коротко простучали шарики.
– Ты живёшь в пустой квартире
