дверь, и на пороге появился профессор Лодин.
– Простите, задержался. Вы на работу сейчас?
Лара неопределенно повела плечами – врать не хотелось, а говорить правду – тем более. Тут она заметила, что Лодин пристально смотрит на брелок и смутилась. За полную дуру посчитал… она торопливо сунула флешку обратно в сумку и встала, пока профессор не заставил допивать ненавистную бурду.
– Спасибо вам, Дмитрий Аристархович. Если я что-нибудь узнаю… – она оборвала себя. – Спасибо, до свидания.
Лодин шагнул к столу, пропуская ее. У входной двери уже маячила фигура Василича. Лара попрощалась и с ним, спустилась по лестнице, изо всех сил стараясь не бежать, и вышла на улицу. Мысль, которая пришла ей в голову только сейчас, заставила мир в буквальном смысле вертеться в обратную сторону.
Ведь если Николя похитили, если заставили подать на развод, то он все еще любит ее. И что бы ни говорил профессор, как бы ни стращал – Лара найдет его, чего бы ей это ни стоило.
Глава 6. Крот
Лара бросила взгляд на часы. Четверть первого, вот и полдня позади – а результата нет, и теперь уже не предвидится. Все, что наговорил ей профессор Лодин, казалось кошмарным сном – ее переполняло желание помочь Николя, и вместе с тем крепло понимание, что она совершенно бессильна. Дождь внезапно кончился, стоило ей выйти из здания Института. Лара повесила зонт на руку и медленно побрела обратно к метро. Можно было бы вернуться домой, устроить обеденную сиесту, но в пустой квартире горечь разочарования и беспомощности настигали быстрее и не отпускали дольше. Надо ехать в центр, там магазины, люди, дворцы, и ветер с Невы уносил горести прежде, чем они успевали разъесть сердце до дна.
Вагон подъехал полупустой – единственное время суток, кроме поздней ночи, когда можно сесть на середине ветки и спокойно почитать или подремать. Лара прикрыла глаза, прокатывая между пальцев флешку-уточку, которую благоразумно сняла со связки ключей, и едва не проспала «Пушкинскую». Белоснежная статуя поэта в глубине станции задумчиво-печальным взглядом проводила ее на переход. Лара всегда показывала ученикам фотографии статуй поэта вместо канонического портрета Кипренского – ей казалось, что только фигура целиком передает величие его трагедии. Задумавшись, она споткнулась на крутой лестнице и едва не упала.
Справа и слева внезапно появились люди, и еще недавно пустую станцию заполонила толпа из прибывшего поезда. Лара попыталась идти в ногу, чтобы не свалиться вторично. Пару раз ее толкнули в спину особо нетерпеливые – чаще всего женщины с огромными сумками и презрительно задранными подбородками. Наверху толпа чуть поредела, распределившись по переходу.
Справа от Лары разрезал толпу локтями широкоплечий амбал в дешевом пиджаке и каплями пота на бритом затылке, второй, весьма похожий на него субъект, шел чуть впереди. Они двигались так, словно каждый шаг был просчитан заранее – вроде бы
