Марье Станиславовне роман нравился. Матрона то зевала, мечтательно закатив глаза к лепнине потолка, то охала в ладонь.
Улучив момент, Тиса как-то намекнула хозяйке об оплате за постой, чем вызвала сонное непонимание на круглом лице Отрубиной. Продолжать не стала, приняв решение, что лучше приобретет что-то в подарок хозяйке.
Каждый день ко Льву Леонидычу прибегали гонцы из торжка, и хозяин дома закрывался с ними в своих покоях для деловых пересудов. Санюша то почивал полуденным сном на радость всем домочадцам, то устраивал искрометные представления, и тогда все оказывались не в силах его утихомирить. Лизонька пропадала в красной гостиной за малеванием и не участвовала в общих посиделках. Но в четверг к дому подкатила легкая двуколка Озерских, и молодой Отрубиной пришлось оторваться от своего шедевра.
Когда Лееслава появилась на пороге, поцеловать ее ручку вышел из своих покоев сам Лев Леонидович. Хозяин дома справился о здоровье графини и графа и не торопился возвращаться к делам. Напротив, кликнул слуг накрывать чайный столик и велел нести сладости, что доставили из пекарни Творожковых.
– В прошлый ваш приезд, помню, вам пришлись по вкусу их крендельки с кремом.
– Благодарю, но я приехала ненадолго, – низким для столь юной особы голосом сказала Озерская. – Лиза, матушка одобрила идею брата поставить пьесу «Розы Равеля», чтобы выступить на Сотворенском благотворительном концерте. – Она взяла в руки ладони подруги. При сем дружественном жесте лицо Лееславы, видимо, по природе малоэмоциональное, оставалось бесстрастным, и это делало ее еще больше похожей на свою мать. – Ма сперва не соглашалась, но потом изменила свое мнение. Ёся убедил ее, что пьеса о беспутстве Равеля и его трагической кончине станет назидательной для нынешней молодежи.
Тиса, сидевшая с Оливией на придиванной козетке, опустила голову, чтобы скрыть просящуюся на свет усмешку. Молодой граф Озерский печется о благонравии молодежи? Право, смешно! Наверняка сынок вешает строгой матери лапшу на уши, а сам знаком с беспутством не понаслышке.
– Пьеса на благотворительном концерте! Ах, какая замечательная идея, девочки! – оживилась хозяйка дома, сбросив диванную дрему. – Лидия Аскольдовна – поистине величайшей души человек.
– Завтра будем разучивать первую сцену. Участвовать согласились многие, кого ты знаешь, Лиза. Роль Равеля будет играть, конечно, брат, и он весьма надеется, что ты будешь третьей Розой.
– Я не сильна в лицедействе, – промямлила Елизавета. – И не могу завтра, к большому сожалению… Я хотела закончить свою картину, ты же знаешь.
– Что ты такое говоришь, детка? Пропустить такую прекрасную возможность ступить на сцену – кощунство! – Отрубина-старшая театрально коснулась тыльной стороной ладони лба. – Ах, если б я была молода, как ты!
– Ты же можешь домалевать картину и позже, не так ли, Лиза? – произнес Лев Леонидыч, глядя в глаза дочери. – Тебе
