нога принца была прикована к резной дубовой кафедре, возвышавшейся в центре помоста.
– Какой красивый плащ! – восхитился Дункан. – Но все остальное выглядит просто кошмарно.
– Совсем расклеился. Даже когда мы с ним познакомились, и то видок у него был получше, – добавил Густав.
На самом деле Лиаму было гораздо хуже, чем они думали. За четыре дня, которые прошли с тех пор, как он поговорил с Шишкарем и Угольком, он не съел ни крошки и не сомкнул глаз. Бедняга впал в такой ступор, что конвоирам пришлось буквально волоком протащить его по красной ковровой дорожке и прислонить к алтарю.
А вот Элла решила, что рассуждать, как Лиаму скверно, – это только время зря тратить.
– Густав, как ты считаешь, сумеешь оторвать кафедру от земли? – спросила она.
– Да в два счета, – заявил Густав.
– Вот так мы его и освободим, – сказала Элла.
– А как же все эти серьезные дяденьки с длинными острыми штуковинами? – уточнил Дункан.
По всему саду стояли стражники, вооруженные длинными алебардами, а вокруг алтаря с Лиамом они и вовсе сомкнулись плотным кольцом.
– Многовато их, – проговорила Элла. – Со всеми сразу нам не справиться.
– У-у, что-то ты стала меньше мне нравиться, – пробурчал Густав.
– Надо придумать обманный маневр, – продолжала Элла.
– Это по моей части! – просиял Дункан. Поддернул панталоны и пополз к задним рядам толпы.
– Постойте! – испугался Фредерик. – Вдруг вас поймают?
– Так вы же сейчас спасете Лиама, – ответил Дункан, словно это было яснее ясного. – А когда он окажется на свободе, то сразу же спасете меня.
И он резво умчался на четвереньках.
В этот миг толпа гостей коллективно ахнула. В небе проплыл воздушный шар и завис над алтарем. Над бортиком корзины показался Архижрец Авонделльский, предводитель местного духовенства. Седовласый священник в алой рясе ступил на бортик, послал зрителям воздушный поцелуй и, сопровождаемый еще более громким аханьем толпы, шагнул прямо в пустоту. По крайней мере, так всем показалось. На самом деле на священнослужителе была страховочная обвязка, и на ней-то два цирковых силача и спустили его из корзины.
Архижрец спланировал на свое место за кафедрой, словно орел в гнездо, раскинув руки в стороны. Приземлившись, он поправил остроконечную шляпу, расшитую золотыми звездочками, а тем временем цирковой униформист подскочил к нему и отстегнул страховку. Почти все разразились аплодисментами – в том числе Фредерик.
– Я понимаю, что принцесса Шиповничек – наш враг, однако организовать зрелище она умеет, – одобрительно покивал он.
Архижрец отвесил поклон и плавным жестом показал в конец прохода, откуда должна была появиться невеста. Все гости повернулись туда.
Под громовую барабанную дробь из дворца выехала
