боясь грабежей.
Я прошел всю дорогу, слушая речку, то поднимаясь над ней, то идя по воде.
Шел, вспоминая рисунки детских книг, изображающих путь каравана.
И в самом деле, только лошадиными и верблюжьими костями отмечены эти пути.
Так же был отмечен путь наших эшелонов.
Перевернутые вагоны как-то правильно размеряли путь.
Едущие офицеры были уже без погон.
От Баку я поехал на крыше. Было холодно и неспокойно, хотя я и был привязан к отдушине.
Под станцией Хосав-Юрт нам сказали, что все водокачки уничтожены.
Мы наливали воду в паровоз котелками.
Начальник станции – усталый, затерянный в степи, ошеломленный всем этим потоком самих по себе идущих людей.
Он нам сказал: «Только что прошел в сторону Червонной (может, ошибаюсь в названии) поезд. Если хотите ехать, поезжайте; но я не советую».
Мы, конечно, поехали. Мне удалось попасть в вагон. Проехали верст двадцать. За окнами – снежная буря. В вагонах темно.
Вдруг удар.
Сундучки, сумки, все летит; но не на пол – весь пол покрыт мозаикой из людей, – а на головы.
Поезд остановился.
Почти все в вагоне сидят спокойно, боясь потерять свое место.
Я вылез из вагона, спрашиваю: «Что?» Говорят – крушение.
Оказалось, что впереди нас шел другой поезд.
У него чего-то не хватало, кажется дров. Машинист оставил состав и поехал на станцию.
Кондуктор забыл выставить фонарь.
Мы врезались в задние вагоны.
Перед нашим паровозом лежала какая-то куча досок и торчащих колес.
Слышно было лошадиное жалобное ржание, кто-то стонал.
Все бросились к локомотиву: «Цел ли паровоз?»
Из паровоза шел пар, он сипел.
Вторая мысль – очистить путь и ехать, ехать.
Разбитыми лежало перед нами штук пять двухосных вагонов.
Громадный, американский, с железным остовом товарный вагон не был разбит, а только стоял дыбом. Из него был виден свет.
Спрашиваем: «Живы?» – «Все живы, только одному голову размозжило».
Нужно расчищать путь.
А все люди, отдельные люди, – кому командовать?
Стоим, смотрим.
Выручил кондуктор. Начал приказывать.
Достали у казаков, едущих на переднем поезде, веревок и начали валить вагоны в стороны. Очищая путь, берегли только один путь из двух – путь домой.
Работали немногие, но усиленно. Станы колес одергивались одним рывком.
Раскачав, повалили набок стоящий дыбом вагон. Из-под обломков вынули раненых.
В это время к переднему поезду подошел паровоз, и он тронулся.
Попробовали наш. Он запищал, но тронулся.
Свисток. Идем по вагонам. В темноте сидят неподвижные люди. «Едем?» – «Едем».
К утру были у станции Червонная.
