какие восхваления допускались лично в ваш адрес на страницах “Московской правды”, – вы и прекрасный, и смелый, и чуткий… это же просто пропаганда себя.
А.И. Земсков – Первый секретарь Ворошиловского райкома партии:
– …Это безобразие, когда в течение двух лет, по-моему, ни один первый секретарь райкома не мог напрямую позвонить секретарю горкома. В течение двух лет мы должны были помощнику докладывать, зачем первый секретарь райкома хочет обратиться к первому секретарю горкома.
В.С. Семенихин – Генеральный конструктор НИИ, академик:
– …Через восемь месяцев я пробился к нему (Ельцину) на приём и сказал, что члены горкома – это свадебные генералы, никакие вопросы с нами перед тем, как их выносить на Пленум, никто не обсуждает. Собирают нас раз в квартал. Я, например, ни разу не был за два года ни по одному вопросу на бюро горкома.
А.Н. Николаев – Первый секретарь Бауманского райкома партии (Тот самый, которого Ельцин готов был снять на предыдущем бюро горкома):
– …Революционный характер перестройки очень чётко высвечивает, кто есть кто. Кто есть истинный лидер перестройки, кто есть политический боец, а кто стремится на волне перестройки решить свои амбициозные проблемы и достичь своих амбициозных целей. Очень быстро товарищ Ельцин обрёл тот самый начальственный синдром, против которого он гневно выступал на съезде партии. Вот разрыв между словами и реальными делами.
Ельцин слушал Николаева, скрипя зубами, и казалось, что все это слышат. Он даже посмотрел искоса на Горбачёва, слышит ли тот?
Нет, разумеется, с Горбачёвым у него всё пока складывалось нормально. И на двадцать седьмом съезде, о котором всуе упомянул Николаев, Ельцин выступил критически, но с согласия Горбачёва. Тогда у всех была установка в своих выступлениях делать критические замечания. Так что тогдашняя речь Ельцина была как бы прелюдией к его последующим действиям.
О, конечно, этот съезд был памятным. Своей критичностью он отличался резко от всех предыдущих. У Горбачёва были хорошие советники, которые доказали ему, что открытую критику можно позволять, как делается в ведущих капиталистических странах. Там сколько ни критикуй президента, он всё равно будет делать по-своему, но выглядеть при этом демократом. Так, собственно, и стал поступать Горбачёв, объявив гласность всеобщей политикой. Люди шумят себе, пар выпускают, а делать-то ничего и не делают. Но все довольны, что смелыми стали.
Ельцин должен был показать пример и показал. Правда, выйдя на трибуну, знал, что всё должно быть в пределах определённых рамок, потому в заготовленном заранее выступлении начало было бравурным, как и у всех выступавших на съезде, но в то же время отличалось оригинальностью:
– Товарищи! На одном из съездов партии, где были откровенные доклады и острые обсуждения, а затем делегаты выразили поддержку единства, Владимир Ильич
