дура (главный бухгалтер была интеллигентной женщиной преклонных лет) сказала, чтобы я с этой бумажкой в туалет сходил.
Я ей говорю, что начальник подписал, а она, что все это противозаконно и все претензии к начальнику.
Степан Александрович сказал Мыколе, что бухгалтер права.
– А зачем вы тогда подписали? – спросил Мыкола.
– А у меня с дураками разговаривать времени нет.
Успокоился юнга только в ресторане, где обильно употреблял коньяк уже за счет Локотова и Засекова, которые радовались, что сохранили сохранили свои полярки.
Слуховые галлюцинации
После выгрузки и трехдневной атаки алкоголя на организмы моряков судно двигалось из Беломорска в Мурманск.
Давно левого берега было невидно, а правый тонкой ниткой тянулся по горизонту. Погода была жаркой, ярко светило солнце. На Белом море был полный штиль. Тралмейстер Гоша с чугунной головой, с бутылкой водки, вяленым балыком и стаканом вылез из душной каюты и уселся на задраенный люк трюма.
Легкий ветер от движения судна слегка охлаждал его буйную голову. Не все события последних трех дней не возможно было восстановить в памяти, но, правда, не очень это было и нужно.
Гоша налил себе полстакана водки, выпил, закурил и наслаждался покоем. Где-то недалеко пропел петух. Гоша удивленно осмотрелся. Все бы ничего, время раннее, как раз петь петухам. Но он находился на судне, а не в деревне, до берега было далеко и петушиные крики оттуда доноситься не могли.
– начались галики, приплыли, – подумал Гоша.
На мостике, прервав беседу, второй механик со старпомом заметили одиноко пьющего на палубе. Открыв иллюминатор, второй механик радостно крикнув, «я иду к тебе», через секунду появился на палубе с бутылкой водки и кругом колбасы.
Выпив по полстакана за светлые головы, они повели неспешный пустой разговор. Снова где-то рядом пропел петух. Гоша по виду механика понял, что тот петуха не слышит. Выпив еще по чуть-чуть он сказал:
– Тихо, как в деревне утром, – подводя разговор под петушиные крики.
Петух уже орал не переставая. Слушая рассказ механика, как он вырос в деревне, тралмейстер думал, как лучше избавиться от наваждения – или пойти лечь спать, или продолжить пить.
Петух, немного помолчав, загорланил снова.
– В деревне хорошо, – поддержал разговор Гоша, – по утрам птички поют, петухи, – и внимательно посмотрел на механика.
– Да я всегда вставал с петухами, – сказал собеседник, явно не реагируя на пение петуха.
Таких явных слуховых галлюцинаций у Гоши никогда не было.
Налив полный стакан водки, пояснив сотрапезнику, что ему плоховато, он залпом выпил. Петух замолчал.
На палубе с бутылкой коньяка в руке появился помятый кок.
– Можно к вам? А то в одно рыло как-то пить не интересно.
– Давай, – как-то очень радостно согласился механик.
Употребляя
