пятидолларовые монеты.
– Не потеряй на радостях.
Парень сначала сорвался с места, держа деньги в кулаке, но потом остановился, аккуратно вытащил длинную просмоленную бечевку. Она охватывала по горлу старый кожаный мешочек, покрытый какими-то непонятными узорами. Раскрыв его, он осторожно положил туда деньги.
– Это что, твой потайной карман? – пошутил я.
– Карман? Нет… Это… – он видно хотел сказать, но в последний момент передумал, – то, что у меня осталось от мамы.
Тут его голова медленно опустилась. Он смотрел в землю.
«Мне только его слез не хватало для полного счастья».
– Все. Иди. После примерки – в салун. Буду тебя там ждать.
С минуту смотрел ему вслед, после чего направился в местную скупку золота. Эту лавку я приметил буквально пять минут назад. Мне не хотелось светиться с подобным товаром в маленьком городишке, где все на виду, но теперь – какая разница.
Плотного телосложения, коренастый мужчина с мускулистыми руками больше походил на ковбоя или солдата, но никак не на лавочника. При виде меня он как стоял, уперев руки в прилавок, так и остался стоять. Ни в движениях, ни во взгляде не было ни суеты, ни страха, только холодное спокойствие и уверенность в себе. Я бы не удивился, если бы у него под прилавком лежал заряженный дробовик или револьвер. Осмотрелся. Слева от меня на стене висела голова здорового медведя с оскаленной пастью, справа – копье и два скрещенных томагавка.
«Классно смотрится!»
Заметив, что я их внимательно разглядываю, сказал:
– Военные трофеи. Вот этот топорик, висящий слева, чуть было на тот свет меня не отправил. Три пальца правее бы – и все!
Я повернулся к хозяину. Увидев к своим словам интерес, помедлив, он пояснил:
– Пришлось повоевать в свое время. С сиу, с апачами, с команчами, – секунду помолчав, добавил вызывающе. – И с бандитами. На мексиканской границе.
Я почувствовал, как он напрягся в ожидании моей реакции.
– Расслабься. Задам только один вопрос, потом перейдем к делу: как ты здесь оказался, солдат, после всех своих подвигов?
Хозяин лавки нахмурился. Было видно, что своим вопросом я попал ему в больное место, но было уже поздно что-то менять. Я уже не надеялся на ответ, как все же его получил:
– Нога.
Увидев в моих глазах непонимание, зло пояснил:
– Бандиты колено прострелили. Нога не сгибается.
Судя по его суровому виду, хозяин лавки был явно не тем человеком, которому требуются слова утешения, поэтому я решил заняться делом, ради которого пришел. Достав комок из спутанных золотых цепочек, положил его рядом с весами, стоявшими на прилавке. Рядом с ними лежало несколько открытых коробочек со стоявшими в них гирьками – разновесами. Он посмотрел на золото, потом на меня. Если золото он только окинул взглядом, то меня он явно оценивал.
– Ты, правда, мальчишку забираешь в Нью-Йорк, к родственникам?
– Да.
