Майкл под руку с шикарной девицей.
– Репетиция окончена, – сообщил он, задевая меня плечом.
– Мне просто надо поговорить с Каиданом.
Майкл пожал плечами и двинулся дальше, бросив на ходу:
– Дело ваше. Он внизу, но сейчас, возможно, занят.
Просторный холл изумлял обилием полированного дерева и размерами лестницы. Чувствуя себя незваным гостем, я пошла на звук голосов через столовую, где красовались обеденные приборы из тонкого фарфора, к открытой двери, за которой обнаружила лестницу с покрытыми ковром ступенями, ведущими вниз. По ним навстречу мне поднимались две девушки в мини-юбках, одна из которых яростно топала ногами и ругалась. Вслед им из подвала неслись звуки перкуссии.
– Если вы к Каидану, – сказала та, которая была рассержена, – то зря стараетесь.
Она прошла мимо меня и возобновила прерванный гневный монолог:
– Никогда больше не стану ему звонить!
– Все равно позвонишь сегодня же вечером, – откликнулась вторая девушка.
Я остановилась, раздумывая, не стоит ли развернуться и убежать из этого дома, пока не поздно. Ритм, отбиваемый внизу, отзывался у меня в ушах оглушительными ударами моего собственного сердца. С трудом я заставила себя двигаться дальше – к двери и вниз по ступенькам, не пропуская ни одной. Спустившись по лестнице, я огляделась и замерла. Подвал в доме Джина этому и в подметки не годился, помещение было больше, чем вся моя квартира. Наконец, решившись, я шагнула внутрь и прикрыла за собой дверь.
В правой части подвала размещалось нечто вроде небольшого кинотеатра – гигантский экран и три ряда кожаных сидений на разной высоте. В центре, передо мной, был бар с высокими столиками и табуретами, выхваченными прямо из гавайского пейзажа. Подальше слева стояли два длинных дивана, за которыми находилась сцена с усилителями, микрофонами и ударной установкой. Она в данный момент использовалась. И, стоит добавить, использовалась очень хорошо.
Каидан был в наушниках. Правильные черты его лица выглядели сурово из-за предельной сосредоточенности, мышцы рук под ярко-красной футболкой ходили ходуном в такт ударам барабанных палочек. Он играл безупречно, и я восхитилась его умением предугадывать каждый следующий звук и опускать палочку идеально точно в нужный момент в нужное место, одновременно отжимая ногой педаль. Я стояла, завороженная красотой зрелища. Мне еще никогда в жизни так не хотелось… чего же? Окружить его собой, завернуть в себя. Сделать своим.
Чудовищное, постыдное желание.
Последний удар, и в воздухе повис одинокий звук тарелок. Каидан снял наушники, положил рядом, поднялся и взглянул на меня.
– Да никак это маленькая сиротка Энни!
Он прошел за стойку бара, вынул из большого холодильника бутылочку воды и залпом выпил половину, потом бросил ее на стойку и достал из кармана джинсов что-то серебристое. Я стояла неподвижно и смотрела во все глаза. Быстрое движение его руки – и в ней раскрылся
