с легкой, беззлобной усмешкой.
– Почему?
Ливи не спеша отпила глоток.
– Потому что вы мне не нравитесь, а я не обедаю с мужчинами, которые мне не нравятся.
– То есть вы обедаете с теми мужчинами, которые вам нравятся. – Торп в последний раз задумчиво затянулся и раздавил сигарету в пепельнице. – Но ведь вы ни с кем не обедаете? Правда?
– Это не ваше дело.
Разозлившись, Ливи попыталась встать, но Торп помешал, положив ладони на ее руки.
– Вот вы готовы вскочить и убежать. Почему? Вы меня заинтересовали, Оливия. – Он говорил тихо, тише, чем смеялись и говорили вокруг.
– Я не желаю, чтобы вы мной так или иначе интересовались. Вы мне не нравитесь, – упрямо повторила она, чувствуя, что выглядит смешно. Более того, последняя фраза прозвучала неубедительно. Его ладони оказались неожиданно жесткими и мозолистыми. Их прикосновение странно волновало. – Мне не нравятся ваше непомерное самомнение и постоянное стремление доказать свою мужественность, – торопливо заговорила она, теряя над собой контроль.
– Мужественность? – Он одобрительно усмехнулся. – Но это, по-моему, комплимент.
Его усмешка была на редкость обаятельна, но Ливи приказала себе не поддаваться. Да, она была права, когда отнесла его к категории опасных.
– Мне нравится ваша манера поведения, Ливи. Выражение вашего лица восхитительно – замороженное пламя секса, – продолжал он и увидел, что задел ее за живое. Ее руки судорожно дрогнули под его ладонями, взгляд из сердитого стал уязвленным, затем намеренно безразличным.
– Отпустите мои руки.
Он хотел вывести Ливи из себя, подразнить, но не обидеть.
– Простите.
Извинение было неожиданным, простым и искренним. Ливи уже расхотелось вскочить и убежать. Когда он отпустил ее руки, она снова взяла бокал.
– Теперь, когда мы покончили с любезностями, Торп, может быть, вернемся к делу?
– Хорошо, Ливи, – согласился он. – Ваша очередь.
Она отставила бокал:
– Я требую, чтобы вы не стояли у меня на пути.
– То есть?
– Вашингтонское отделение «Новости мира» – филиал Си-эн-си. Предполагается, что они должны работать в сотрудничестве. Местное телевидение не менее важно, чем общегосударственное.
– И что же?
Порой его немногословие выводило из себя. Она отодвинула бокал и наклонилась над столом.
– Я не прошу вашей помощи. Она мне не нужна. Но мне надоел саботаж.
– Саботаж? – Он поднял стакан и взболтал виски.
Ливи снова заволновалась, забыв о своей клятве. Положительно, он плохо на нее действовал. Давно она не чувствовала себя такой растерянной. Торпу нравился легкий румянец, от которого порозовела ее кожа цвета слоновой кости.
– Вам было известно, что я работаю над репортажем о Делле. Вам был известен каждый мой шаг. Не смотрите на меня таким невинным взглядом, Торп. Я знаю,
