козыри» (мое выражение), т. е. качание начальства, которое наши ученики заменили ношением вокруг зала в кресле (что, по-моему, гораздо лучше), перебрали все начальство, от начальника школы, комиссара, до ротных. Так как это был обед не выпускной, то я был убежден, что этим дело и ограничится. Вдруг, совершенно неожиданно, группа моих учеников подходит ко мне, бережно усаживают меня в кресле и, при дружном крике «ура» и аплодисментах всего зала, обносят вокруг. Никого из других преподавателей не обносили. Для точности должен прибавить, что многих, из живущих в городе, не было. Комиссар предложил мне сказать речь. Когда, получив мое согласие на это, он провозгласил, что слово предоставляется шт. преподавателю математики Ф. А. Григорьеву, – дружные аплодисменты всего зала встретили это заявление. Я попросил, в уважение моих 73-х лет, прекратить разговоры, наступила мертвая тишина. Каждое мое слово было слышно всем. В кратком слове я выразил уверенность, что при таком начальстве, которое они (ученики) имеют, при столь энергичном комиссаре и при таком, беспристрастном для меня, при моей 50-летней педагогической деятельности, старании учеников они вполне оправдают ожидание правительства. Кончил я так: «Дай Бог… Виноват, по старой привычке… (многократные крики: «Ничего, ничего!») Вам здоровья. Учитесь, учитесь! Учение свет, а неученье тьма». Опять единодушные аплодисменты и вторичное обнесение вокруг зала, после которого многие, даже мне незнакомые лица, подходили ко мне, жали руки и поздравляли с успехом. Бесспорно, вопреки всякого ожидания, я стал героем дня.
Признаюсь, что эти овации мне приятны и, главным образом, потому, что хорошо рекомендуют моих нынешних учеников, которые, несмотря на все мои крики и ругань (сапожники, а не математики), разобрали, что это происходит потому, что их «дедушка» искренне желает передавать им свои знания! Мне, маленькому, не историческому человеку, на склоне своей жизни приятно убедиться, что я пользовался и пользуюсь любовью своих питомцев и учеников. Жизнь прожита недаром! Аминь и Богу слава!
21.12.1923 года. Без малого пять месяцев ничего не заносил в мои мемуары, ввиду беспросветного однообразия, тянущейся канители. Но теперь нахожу необходимым отметить следующее.
Во-первых – катастрофическое падение экономического барометра. Цена золотого рубля сегодня 2160 миллионов, и ежедневно цена его увеличивается на 50 миллионов. Это официальный курс, на черной бирже за бумажный червонец дают на 2–2½ миллиарда больше, а за золотой червонец дадут и 30 миллиардов! Параллельно с этим и цены скачут сногсшибательно! Сегодня 1 фн. хлеба – 100 миллионов, ситник – 200 миллионов, мясо – 1 млрд, масло – 2 1/2рд и т. д. О мануфактурах и говорить нечего: ботинки дамские 30 млрд. За переделку казенной суконной рубашки на «френч» – 14 млрд!!!
Во всех иностранных государствах отмечается сильный уклон вправо (в сторону фашизма), и это признают и советские газеты, но, по их словам, все это временно, а в конце концов пролетарии восторжествуют. Необходимо отметить, что последние дни наши газеты отвлечены от иностранной
