в студии мало-мальски превосходящего его интеллектом и эрудицией человека, – быстренько представил жующей попкорн, лузгающей семечки и скептически кривящей губы разношёрстной аудитории главных действующих лиц передачи, усаженных за стол друг против друга.
Одним из них оказался известный даже в метрополии мягкотелый философ и социолог Рафаэль Бернгардович Нафиков, которого развязный шоумен-модератор сходу фамильярно окрестил Рафиком; вторым – стремительно набирающий дешёвую местечковую популярность экстремист-утопист Владимир Кольтович Гриль-Жаровенский. Как и полагается, приглашённые в телестудию почётные гости были людьми прямо противоположных взглядов и с трудом переваривали близкое присутствие идейного противника.
– Рафик Бернгардович, – обратился ведущий к бывшему несколько старше Гриль-Жаровенского Нафикову, – вы известны в Вольнореченске и далеко за его пределами как один из очень немногих людей, принципиально и последовательно выступающих за соблюдение презумпции невиновности в отношении космических пришельцев. Вашу интенсивно критикуемую позицию не смог поколебать даже вопиющий инцидент с так называемым Ктырём, вызвавший значительное усиление ксенофобских настроений среди наших досточтимых сограждан. Имеются ли, по вашему мнению, какие-то другие причины распространяющейся сейчас подобно лесному пожару ксенофобии?
Рафик Нафиков, плешивый кабинетный учёный с вывернутыми едва ли не наизнанку толстенными губами и точной копией козлиной бороды, кое-как скрывающей безвольный подбородок, сказал: – Имеются. Это пропаганда, вообще индустрия промывания мозгов. Пропаганда, состоящая из скрупулёзно отобранной правды, полуправды и неправды, предназначенной для создания благоприятного общественного мнения в интересах тех, кто её не без искусности проводит. В широком смысле пропаганда – это обращение к тёмным предрассудкам, подозрительности, эгоизму, агрессивности человека. Это мощное средство войны.
Аудитория откликнулась хлипкими аплодисментами.
– Нуте-с, нуте-с, – потирая лопатообразные ладошки, сделавшие бы честь могильщику Кунцевского кладбища, удовлетворённо проговорил ведущий, которому не раз и не два приходилось разнимать и вразумлять дошедших до состояния аффекта оппонентов, – а что нам ответит уважаемый Владимир Кольтович?
– Да всё это форменная чепуха! – сказал как отрезал коротко стриженный подвижный Гриль-Жаровенский через тонкую, как у библейского змея, насмешливую губу. – Вообще у нас в Вольнореченске развелось в последнее время чересчур много умников, так называемых мыслящих людей. Толкаясь у нас под ногами, они нахально заявляют, что все, кто с ними не согласны, не правы. Между прочим, есть народное определение мыслящего человека. Это тип, использующий намного больше слов, чем в том есть необходимость. Делает он это лишь за тем, чтобы сказать больше, чем знает.
Последние слова Гриль-Жаровенского потонули в грохоте аплодисментов.
