современниками – с другой[10].
С точки зрения конструктивизма, нация – не объективная реальность, а социальная конструкция, искусственное образование, результат целенаправленного конструирования представителями интеллектуальных и политических элит[11]. Крайним проявлением конструктивистского подхода к определению нации является концепция современного ученого, политолога и социолога Б. Андерсона: нация – это «воображенное политическое сообщество, и воображается оно как что-то неизбежно ограниченное, но в то же время суверенное»[12]. В этом духе феномен нации рассматривают в своих работах многие современные историки[13]. Согласно этой концепции, именно воображение выступает в качестве скрепляющего нацию материала – в умах представителей любой нации живет идея о существовании и принадлежности к некой общности, ограниченной и противопоставленной другим подобным общностям. В значительной неопределенности предложенных формулировок кроется объяснение их универсальности: они позволяют расширительно трактовать в качестве наций даже очень неоднородные в культурном и этническом отношении сообщества людей. В то же время, определение нации, данное Б. Андерсоном, не лишено недостатков, главным из которых является пренебрежение к роли материальных факторов, граничащее с отрицанием существования объективных оснований для зарождения национального самовосприятия.
Попыткой примирения этих двух диаметрально противоположных подходов к определению нации (объективистского и конструктивистского) является умеренно-конструктивистская концепция М. Хроха. Он определяет нацию как «большую социальную группу, цементируемую не одним, а целой комбинацией нескольких видов объективных отношений (экономических, политических, языковых, культурных, религиозных, географических, исторических) и их субъективным отражением в коллективном сознании»[14]. Главным достоинством концепции М. Хроха является то, что в ней равным онтологическим статусом наделяются и социально-экономические, объективные, факторы, и факторы субъективные, связанные с коллективными ценностями, способами самоидентификации той или иной социальной общности. Подобный подход открывает широкие перспективы для действительно всестороннего анализа феномена «нация».
Что же касается понятия «национализм», то здесь большой интерес представляют взгляды выдающегося историка-марксиста Э. Хобсбаума, который определял его как принцип, согласно которому для населения того или иного государства политический долг по отношению к этому (национальному) государству является самым важным, требующим в экстренных случаях подчинения себе всех прочих общественных обязанностей[15]. С этой точки зрения патриотический подъем в странах Антанты в начале Первой мировой войны является ярким и однозначным проявлением национализма
Kratochwil F., Ruggie J. G. International Organization: A State of the Art on an Art of the State // International Organization. Vol. 40. 1987. № 3. P. 770; Wendt A. The Agent-Structure Problem in International Relations Theory // International Organization. Vol. 41.1987. № 3. P. 349–366.
Геллнер Э. Нации и национализм. М., 1991. С. 23, 35.
Андерсон Б. Воображаемые сообщества. Размышления об истоках и распространении национализма. М., 2001. С. 30.
Суни Р. Г. Указ. соч. С. 42.
Хрох М. От национальных движений к полностью сформировавшейся нации: процесс строительства наций в Европе // Нации и национализм. М., 2002. С. 122.
Хобсбаум Э. Нации и национализм после 1780 года. СПб., 1998. С. 18.
