город. Он добежал вовремя и, отлично разогретый, закидал двести ящиков в таком сумасшедшем темпе, что даже успевал приплясывать от нетерпения у, как ему казалось, еле-еле ползущего транспортёра.
8
В райцентре один из трёх частников отказался принимать товар, явно пытаясь сбить цену, но Максим, которому сегодня не просто везло, а, как тогда говорили, пёрло, быстро пристроил отказную партию в другом месте. Правда, дальше везение чуть не закончилось – на обратном пути водитель пробил два колеса, и в столицу области они вернулись за полночь. Марат предложил заночевать у него. Макс уже начал прикидывать, что лучше: до утра маяться бессонницей, думая о Станиславе, или отправиться пешком к медикам на окраину, чтобы за полтора часа пути окончательно вымотаться и уснуть поближе к ней, как вдруг водитель обмолвился, что едет ночевать к семье, вывезенной на лето в деревню, а путь к деревне лежит через ту самую окраину, где стоит общежитие медиков («и ещё – Ленин дом», – напомнил ликующему Максу вредный внутренний голос).
По дороге этот голос прорезался снова, чтобы сказать: «прежде чем лететь на девятый этаж, ты, как честный человек, должен посмотреть, есть ли свет в окне у твоих медиков на втором, а ещё лучше взглянуть на окна Лены, чтоб попытаться понять, не вернулись ли на дачу родители». Но для обоих названных действий требовалось дойти до общежития и обогнуть его, а окна Станиславы было видно с трассы. Когда до поворота, после которого открывался этот лучший в мире вид, оставалось несколько секунд, Макс уже не мог думать о правильных и неправильных поступках – он представлял, как машина сейчас повернёт, и он узнает, что Станислава ещё не спит.
Она действительно не спала. Это выяснилось, когда он влетел на девятый едва ли не быстрее, чем утром спустился на первый. Сердце колотилось где-то в районе горла, пока он деликатно стучал в дверь, хрипло и восторженно выдыхая финал четвёртой песни, где варианты «не могу жить с тобой» и «не могу жить без тебя» больше не чередовались:
«I can’t
Live without you,
I can’t
live without you,
I can’t
live without you,
baby, baby, baby…»
Она открыла очень быстро. Макс забормотал: «Там ребята к госам, у них завтра, спать уже легли, а у тебя свет, и это, в общем, я подумал…», но Станислава его перебила:
– Ты есть хочешь?
И, не дождавшись ответа, добавила:
– Правда, вода в душе только холодная…
Во время ужина (яичница и салат из свежей капусты) взбодрённый ледяным душем Макс чувствовал себя великолепно. За отличную работу Марат выдал ему пятьсот рублей (авансом, не иначе, думал довольный успешной сделкой Макс). Поэтому сегодня сцена «двое на кухне» имела совершенно иной вид, гордый и правильный. Не запутавшееся ничтожество с чужим призом, а удачливый добытчик и женщина, ради которой он старался. Правда, слишком уж семейный финал этой сцены – Станислава сообщила о том, что застелила для него вторую кровать – несколько обескуражил Макса, но, рассудил
