к тому говорю, что в доме лет пять никто не жил. Там чистить надо, протапливать… Предупреждаю просто.
– Ничего, справлюсь. Скажете, как дом найти?
Женщина махнула рукой вперед:
– Пойдете прямо до первого перекрестка, там налево, третий дом с зеленым забором.
– Спасибо. Всего доброго.
– И вам не хворать, – сдержанно улыбнулась женщина и, ещё раз подозрительно глянув на расстёгнутую рубашку Антона, скрылась за калиткой.
Антон быстро добрался до нужного места и отпер тяжелые ворота. Вокруг дома все заросло высокой травой, окна заколочены досками. Деревья в саду наполовину высохли и угрожающе скрипели, топорща во все стороны мертвые неподвижные ветви. Во дворе на веревке медленно колыхалась из стороны в сторону изрядно потрепанная непогодой женская сорочка, намертво прижатая красной, как кровь, прищепкой. Все вокруг походило на кадр из какого-то фильма ужасов, и Антон невольно поежился. Поднялся на крыльцо, которое тут же заплакало под его тяжелыми шагами. Старые доски прогнулись под недюжинным весом, но выдержали.
– Ну, Гера, сука, удружил! – выругался Антон и достал ключи. Посмотрев на брелок в виде крысиной головы, сверкнувшей на него красными глазками, крякнул:
– Мерзость!
Открыв дверь, он вошел и поморщился – в нос ударил тягучий затхлый запах. Судя по шороху и писку, врассыпную бросились крысы. Ночевать в этих условиях Антону совершенно не хотелось. Какой тут сон? И как завтра весь день следить за ребенком после такого приключения? Внезапно в животе так громко заурчало, что Антон вздрогнул.
– Я ж не жравши сутки! Что-то мне подсказывает, что ресторанов круглосуточных здесь нет. Может, хоть магазин есть…
Антон попятился назад, вышел из дома и попытался запереть дверь. Замочная скважина упорно не желала принимать ключ, что окончательно вывело его из себя. Психанув, он резко дернул, и брелок, оторвавшись, закатился под крыльцо.
– Там тебе и место, – довольно ухмыльнулся Антон, – с твоими собратьями!
Наконец, ключ повернулся, и дверь закрылась. Спустя несколько минут Антон уже шел по проселочной дороге, вглядываясь в сумерки.
– Неужели ни одного магазина? – с досадой вздохнул он и, сплюнув, посмотрел на небо. Ночь уже расстелила свое темное покрывало, вышитое алмазной россыпью звезд. Где-то совсем близко послышался собачий лай.
– Надо же, красиво…
– Это вам не в городе, – раздался знакомый голос.
Антон обернулся и увидел женщину, с которой недавно разговаривал.
– Сеня убежал – ходила забирать от соседей, у них сучка.
– Сеня? – переспросил Антон, глядя на лохматую рыжую псину, размером почти до пояса хозяйки.
– Да, кобелек мой. Жили тут одни… Зверя купили, чтоб двор охранял. Как лето закончилось, в город засобирались, а собаку бросили. На цепи во дворе. Мы-то думали, кто, может, остался или будет приезжать кормить. Забеспокоились только к концу недели, когда пес охрип от лая и воя… Эти мрази ему даже воды не оставили, изверги. Я его к себе забрала, так
