слова не говоря, мы устремились туда, даже столкнулись в коридоре своими платьями – именно эта крохотная заминка помешала нам увидеть преступника, и когда мы ворвались в комнату, она была пуста – если не считать лежащей на ковре старой леди, которая, несомненно, была мертва – простреленный левый висок красноречиво свидетельствовал о свершившейся трагедии.
– Кто… кто её… – я не договорила, мне страшно было произнести это слово – убил.
Первым делом я оглядела комнату – не притаился ли где-нибудь убийца – но вокруг никого не было, если не считать нескольких мотыльков, оставшихся еще с осени. Каково же было моё удивление, когда я обернулась в сторону широкой балюстрады, уводящей в старую часть дома, и увидела в дверном проеме Риту – она стояла, прислонившись к дверному косяку и обхватив обеими руками своего Питера – так она назвала плюшевого кролика, с которым никогда не расставалась. Я отчаянно попыталась вспомнить, кем мне приходится Рита – дочерью, сестренкой, племянницей, дальней родственницей или еще кем – но память упорно отказывалась что-то мне объяснять.
– Рита! Назад! Назад! – Грета кинулась к Рите и поспешно увела её в детскую, откуда секунду спустя донесся приглушенный Гретин голос, – и тогда кролик Питер поскакал к дому фермера…
Я наклонилась над умершей – и тут же отпрянула в страхе, когда та, которую я считала мертвой, повернула ко мне бескровное лицо и прошептала непослушными губами:
– Пэгги… это Пэгги…
Мгновение спустя она превратилась в неподвижное мертвое тело – все произошло так быстро, что я даже не успела испугаться. Мои руки сами собой потянулись к неприметной сумочке, которую сжимала в руках убитая – мне на ладонь выпали ничего не значащие дамские мелочи, и я уже хотела бросить их обратно в сумку, когда мое внимание привлекла неприметная визитница. Мои поиски увенчались успехом, когда я увидела выгравированное на визитной карточке имя – Марго Уэйнрайт.
Итак, убитую звали Марго – если, конечно же, это была её сумка – и что самое странное, она носила мою фамилию, значит, могла приходиться мне родственницей. Я попыталась вспомнить, где могла видеть эту престарелую леди – но в веренице днй рождения и рождественских вечеров мне ничего не вспоминалось.
Я не заметила, как подошла Грета и сказала, что надо бы позвонить в полицию, – но тут же спохватилась, что у нас в поместье так и не проведен телефон. Мое предложение послать в город экипаж было тотчас же отвергнуто – метель мела уже третий день, выбраться из поместья не представлялось возможным.
Кое-как мы перенесли тело умершей в темноту подвала – когда мы вернулись в гостиную, меня все еще била мелкая дрожь, и мне казалось, что покойница сейчас войдет в комнату. Я хотела сказать, что маленькая Рита, возможно, видела убийцу – но Грета замахала на меня руками, чтобы я и не думала о таких ужасах.
Больше мы ничего не говорили про убийство – до тех пор, пока поздно вечером Грета не проскользнула в мою спальню и не устроилась в изголовье
