проговорил он, поглаживая пальцами почерневшее серебро с черным агатом.
Еще издали я обратил внимание, что старейшина скорее скорбит, нежели радуется. Сейчас, сопоставив их возраст и некоторое внешнее сходство, я думаю, что понял причину его печали.
– Хамрог был вашим сыном, – утвердительно сказал я.
– Да, – тихо ответил старейшина и, сжав амулет в руке, тяжело вздохнул.
– Простите, – пробормотал я, другими глазами взглянув на веселящихся людей.
– Он всегда был хорошим мальчиком. Я хотел оставить деревню на него, но, к сожалению, этому не суждено было случиться. Я не знаю, что произошло тогда, в него словно демон вселился, хотя, может, так оно и было. Он пропал на несколько дней, а когда возвратился, это уже был не мой сын. В один из вечеров я пытался поговорить с ним, но разговор не получился. … В этот день я ослеп, мой сын сделал это со мной. А потом, он просто ушел из дому, и больше никогда не возвращался. Я слышал о том, что он делал с другими, с кем когда-то дружил, – скупая мужская слеза скатилась по морщинистой щеке из невидящего ока.
Я молчал, не зная, что сказать ему. Кто я такой в его глазах? Человек, забравший жизнь его сына. Каким бы чудовищем ни был Хамрог, это было его дитя.
– Ты все правильно сделал. Другого выбора не было. Мой сын сам избрал свою судьбу, – проговорил старичок, будто слышал мои мысли, и похлопал меня по коленке. – И тебе тоже предстоит избрать свою судьбу. Твой путь, я вижу, лежит дальше на север, ты найдешь то, что ищешь, несмотря на препятствия.
– Что меня ждет? – спросил я, надеясь услышать ответ.
– Я не вижу, чем все закончится, слишком многое может повлиять на твою судьбу. Только от тебя зависит твое будущее. Каждый наш шаг, каждый поступок, каждое слово может изменить все, – некоторое время старец помолчал, но потом, будто решившись, проговорил: – Я скажу тебе одно пророчество, мне кажется, что оно много значит в твоей жизни. Может сейчас тебе оно не скажет ни о чем, но со временем ты его поймешь:
Когда наш мир окутан будет тьмою,
Когда вокруг вскричат от страха и от боли,
Сын Мириэля возродится вновь,
В нем заструится пролитая кровь,
Он власть великую от тьмы приобретет,
Но силам света поклоняться будет тот,
Кто был рожден под полною луной,
Душа, дарованная красною звездой.
Глаза его сверкают серебром,
Не знает он покоя день за днем.
И спутников его тяжелый выбор ждет,
Жизнь или смерть, погибель иль почет.
Он выпьет чашу скорби ту до дна
И даже жизнь свою не пощадя,
Сражен им будет слуга тьмы, дракон,
Лишь так все обретут покой, и мир, и сон.
– Спасибо,
