местах. Зачем? Потому что Он все-таки доверяет человеку, желает, чтобы каждый из нас сделался другим.
И действительно, ведь каждая из этих почв, каждый из этих типов греховного искажения человеческой природы, оказывается, может измениться. Человек приходит в пустыню для того, чтобы бесплодную землю сделать плодоносной. Просто требуется истинное желание и понимание того, что придется приложить много сил и пролить немало пота. Еще Адаму было сказано:
Проклята земля за тебя; со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей; терния и волчцы произрастит она тебе; и будешь питаться полевою травою; в поте лица твоего будешь есть хлеб (Быт. 3: 17–19).
Для того чтобы сделать землю плодоносной, прежде всего следует выдернуть из нее все сорняки. Это очень нелегкий труд! Тот, кто работал на поле, прекрасно помнит, как эти тернии колются, как толстые корни, отрываясь, остаются в земле, а значит, снова прорастут. А как тяжело пахарю вскапывать каменистую почву! Сколько надо камней убрать собственными руками, прежде чем острый плуг врежется в землю, как отточенный клинок.
Вот и в нас должен войти какой-то духовный нож, вскрыв наши души, как консервные банки. Это – образ покаяния. Если человек хочет сделаться доброй почвой, ему придется взрыхлить себя и в себя углубиться.
Он должен безжалостно вырвать из себя все сорняки, а все камни собственными руками поднять и выбросить. И лишь после этого земля должна быть унавожена. Кстати, отцы-пустынники называли смирение навозом… Главное: земля должна быть обильно потом полита. Слезы покаяния удобрят наши души, как прежде бесплодную землю.
В этом случае и проезжая дорога, и каменистая почва, и тернии смогут стать местами, на которых произрастет Слово Божие. Поэтому Господь сеет везде, сеет всегда, сеет на любой почве. Все остальное зависит исключительно от нас и только от нашего труда: действительно ли мы захотим, чтобы это Слово проросло на нашей каменистой почве, в наших терниях, в нашей истоптанной душе?
Кто имеет уши слышать, да слышит (Мк. 4: 9), – говорит Господь. Знаменательные слова… А, собственно, что в данном случае означает слово «слышать»?
Обращаясь к Богу, мы мечтаем, чтобы Господь прислушался к каждому из нас. И Евангелие недвусмысленно говорит нам о том, что и мы, оказывается, должны уметь слышать Бога. А можно ли Его услышать? Как это сделать и что для этого нужно?
Иосиф Бродский написал однажды:
Я глуховат. Я, Боже, слеповат.
Не слышу слов…
Эти строки относятся ко всем нам и отражают поистине ужасающее состояние нашей духовной всеобщей глухоты. Мы ведь почти ничего не слышим! Мы не слышим друг друга, а из этого следует, что не можем друг друга по-настоящему понять, хотя и повторяем то и дело: «Послушай меня, вслушайся, пожалуйста!» Частенько мы прислушиваемся только к себе, видим только свою «правду», исключительно собственное мнение ценим, воспринимаем только то, что нам
