сказать, что сомнения в подлинности «эоантропа» появились с самого начала. В Англии их высказывали другие дилентанты-палеонтологи, недолюбливавшие Доусона за его заносчивость и завидовавшие его находке. Их мнения в печать не попали. Но американские, французские и немецкие учёные не молчали. Зоолог из Вашингтона Геррит Миллер утверждал, что пилтдаунская челюсть принадлежит предку шимпанзе, а немец Франц Вейденрейх заявил, что череп попросту человеческий, а челюсть не имеет с ним ничего общего, это челюсть современного орангутана. С ними спорил куратор отдела антропологии Британского музея Пайкрофт, считавший, что подлинность черепа показывают рентгеновские снимки. Были сделаны кое-какие химические анализы кости черепа. Но как раз челюсть не была детально исследована, и вообще дальнейшая работа с находкой оказалась крайне затруднительной. Луис Лики, прославившийся открытием африканских предков человека, писал, что когда в 1933 году он хотел детально изучить пилтдаунский череп, то новый хранитель отдела геологии в Британском музее Батер вынул этот череп из сейфа вместе с его прекрасной гипсовой копией. Когда Лики убедился, что копия полностью соответствует оригиналу, череп был убран обратно в сейф и дальнейшее исследование пришлось делать по копии.
Тем временем анализ галечных отложений, в которых был найден череп, показал, что они относятся не к среднему плейстоцену, а к значительно более позднему времени. Кости же ископаемых животных, найденные вместе с черепом, были намного старше. Может быть, они были принесены водой – и череп вместе с ними?
В 1935 году другой любитель, на этот раз не адвокат, а дантист, Алвин Теофил Марстон (кстати, знавший Доусона), нашёл около Сванскомба, в тридцати километрах от Лондона, череп первобытного человека, жившего около 300 000 лет назад, и множество кремневых орудий. И если пилтдаунская находка выпадала из эволюционного ряда, казалась каким-то странным довеском, то человек из Сванскомба полностью соответствовал теории эволюции.
Марстон, как и полагалось дантисту, особое внимание обратил на зубы и челюсть из Пилтдауна. По его мнению, челюсть не только напоминала обезьянью, но и принадлежала какой-то древней обезьяне, родственной шимпанзе. Череп же, как он считал, принадлежал человеку времен раннего ледникового периода. Но это казалось невероятным – как челюсть первобытного шимпанзе, которого, кстати, никогда не находили в Англии, могла оказаться именно там, где лежал человеческий череп?
Шли годы, и уже после войны новый хранитель отдела геологии Британского музея Кеннет Оукли вместе с двумя другими учёными разработал довольно простой способ определения древности ископаемых костей – пробу на фтор. Выяснилось, что содержание фтора в кости возрастает пропорционально времени, которое она пролежала в земле. И вот Марстон предложил Оукли проверить на содержание фтора черепа из Сванскомба и Пилтдауна. Оукли согласился с некоторой, правда, неохотой – для анализа нужно было отломить кусочки
