конкретных воспоминаний мы склонны недооценивать или переоценивать вещи в зависимости от социально поощряемых установок или переживаемых эмоций.
Например, мало кто из нас любит делать рутинную домашнюю работу или решать хозяйственные вопросы. Чтобы разгрузить посудомойку или оплатить счета, много времени не потребуется, но нам кажется, что мы занимаемся этим постоянно. Поэтому, когда нас спрашивают, сколько времени уходит на такие вещи, мы завышаем свой ответ по сравнению с настоящими сроками, указанными в дневниках расхода времени, – примерно на 100 % в случае и мужчин, и женщин.
Еще мы чувствуем необходимость тяжело работать. В мире, где столько конкуренции, многие испытывают стресс по поводу работы и полагают, что их рабочий день длится дольше, чем в реальности. Благодаря смартфонам мы находимся на связи большую часть времени и порой считаем себя работающими, даже если только что включили фильм «Рики Бобби. Король дороги», перед тем как быстро проверить электронную почту. А поскольку мало кто застрахован от потери места, мы жаждем показать себя столь же усердными, как коллеги и конкуренты. Подумайте об этом. Если такие издания, как Fortune и Harvard Business Review, утверждают, что работать 60 часов в неделю в наше время – это, считай, «на полставки», какой руководитель не заявит, что работает 70?
И вот мы заявляем, что работаем больше времени, чем показывают дневники учета. В 1990-е годы социолог из Мэрилендского университета Джон Робинсон и его коллеги проанализировали, сколько времени люди тратят на работу по их собственным словам, и сверили эти показатели с дневниками учета времени. Исследователи обнаружили, что чем больше часов тратилось на работу по словам испытуемых, тем менее точным был этот отчет. Нетрудно догадаться, в какую сторону. Почти никто из якобы работающих по 70 часов в неделю не преуменьшил этот показатель. Более того, средний человек, который сообщал, что работает более 75 часов в неделю, вносил в дневник около 55 часов. Недавно я связалась с Робинсоном, и он прислал мне свои рабочие материалы с более свежими данными – за 2006–2007 годы. Люди, которые на словах демонстрировали склонность к трудоголизму, стали работать немного больше, но и при этом средний человек, который якобы трудится по 60–69 часов, на самом деле отчитывался о 52,6 часа, а те, кто претендовал на 70, 80, 90 или больше, заносили в дневник меньше 60.
Если сложить все это лишнее время, которое люди добавляют к действительно потраченному на работу, домашнее хозяйство и другую деятельность (например, уход за детьми и фитнес), можно понять, почему, по некоторым исследованиям, у людей получается 180 или даже больше 200 часов в неделю, хотя даже самым могучим из нас выделено не больше 168. Исследования дневников учета времени имеют социологическую ценность, поскольку заставляют посмотреть в лицо реальности: в дне 24 часа, в неделе – 168, и все наши занятия на самом деле должны укладываться в эти пределы.
В то время как мы переоцениваем работу и домашнее хозяйство, мы совершенно точно недооцениваем еще один важный компонент
