style="font-size:15px;"> Влад по своей натуре абсолютно отличался от Снежаны в силу того, что его сестра была очень доброй в душе, но старалась это не показывать, как бы стыдясь этого и считая слабостью. Хотя, наверное, нельзя говорить о таких глобальных мыслях у трехлетней девочки. Влад же, напротив, был очень мягким и достаточно ранимым ребенком, поэтому мать его всегда учила идти чуть ли не по головам чужих людей, чтобы постоять за себя. При этом Люда всегда делала акцент на том, что единственной святыней в жизни человека должна быть семья и только там можно умерить свой пыл и гнев. Но, несмотря на это, Влад был очень добрым и, порой даже безвольным человечком почти со всеми, безропотно доверяя всем и каждому.
Одним словом, дети были разными во всем кроме одного: они были безумно любимы своей матерью.
… Да, День рождения. Люда никогда не любила этот «праздник», так же, как и Новый год. Наверное, потому, что в глубине души еще с детства лелеешь надежду, что должно произойти что-то волшебное. Но в реальности сталкиваешься с обыденной «праздничной рутиной»: приготовлением всяческих салатов, тортов и головной болью на следующее утро от недосыпания и звона очередной разбившейся надежды на чудо.
Но, тем не менее, сейчас было особенно приятно, что в этом мире есть два маленьких человечка – твои дети – которые совершенно искренне, поздравляют тебя с этим днем. И вовсе не потому, что так принято, а потому, что они любят тебя просто за то, что ты есть.
Снежана водрузила на шею матери длинную цепочку бумажных бус, склеенных из коряво вырезанных картонных шариков.
– Это тебе. Ты у меня самая, самая красивая, как прицевишна.
(«Прицевишна» – это было одно из слов – перевёртышей, которыми пестрил словарь Снежанки. Оно было бережно взращено и взлелеяно ею из двух слов: «принцесса» и «королевишна»).
Влад протянул маленький сверток, запакованный в яркую салатовую подарочную бумагу с большим жёлтым бантом.
– А это тебе от меня,– сказал он, целуя мать. При этом он не спешил уходить и, как будто, чего-то ждал, несколько сконфуженно топчась на месте. Людмила прекрасно понимала, чего он ждет в ответ.
– Спасибо, мой родной, – она обняла сына и прижала его к себе.
Несмотря на старания матери сделать сына более брутальным, Влад в свои 12 лет оставался нежным и ранимым ребенком, и главным поощрением для него была нежность со стороны матери.
Увидев подарок брата, глаза у Снежанки жадно загорелись.
– Ой, какой цветочек! Мама, дай!
– Подожди. Сейчас мама аккуратно развернёт, и мы тебе подарим цветочек, да, Влад?
Он несколько виновато улыбнулся и утвердительно кивнул. Мать знала о его некоторой ревности к сестре, которая, впрочем, не была негативной.
Под яркой упаковкой оказался кулон «ин – ян» – расколотый на две части черно-белый круг, каждая половинка которого висела на разных цепочках.
