мышцу щеки: – Зарежу, если услышу, что словом молвилась с ним.
– Мукел, – испуганно одернула мужа Арпине, мельком взглянув на детей.
Дети втроем сидели вокруг стола и с удивлением смотрели то на отца, то на мать. Муж не обратил внимания на тревогу жены.
– Чая нет? – чуть позже спросил он.
– Есть, – тихо ответила Арпине и пошла за чаем.
Чайник был во дворе, на очаге. А на улице было уже темно, и из темноты Арпине смотрела на мужа, сидевшего с понурой головой под тусклым светом лампы на веранде, и сердце ее затрепетало от понимания несостоятельности ее жизни. И самое ужасное, что жизнь ей преподнесла тысяча одну причину, чтобы плакать, и никакой возможности – посмеяться от души. Она долго смотрела, будто впервые видела мужа, с горечью думая о том, что она его никогда не любила.
Выходит, она любила всего один раз – в первый и последний раз. Но почему и как она жила, если не любила? И кто, кто может понять, какие это муки, страдания – жить с нелюбимым человеком?.. Она долго думала над этим и не могла понять, зачем вышла замуж за него…
Наливая чай в стакан мужа, Арпине заметила, что от него несет свежескошенной травой. Этот запах буквально душил ее, когда они выключили свет и легли в постель… Мукел был небрит, жесткие волосы кололи лицо Арпине, а запах сена был невиносимо тяжелым. Арпине закрыла глаза, и Мукел не понимал, зачем. Все тело жены, с ног до головы, дрожало, и Мукел не понимал, почему.
Арпине старалась отогнать от себя каждую мысль и воспоминание, связанное с Арташесом, но это ей не удавалось.
– Может, у тебя болит голова? – спросил, наконец, Мукел, сидя в постели и зажигая папиросу. – Может, живот болит? Хочешь, пойду позову врача? Вон жена нашего Вагинака дома, медицинское училище окончила в Степанакерте…
Но Арпине мотала головой (не хочу!), кусала пальцы (не хочу!), глухо всхлипывала (не хочу!), крепче обнимала подушку, и Мукел, сидя в постели, растерянно смотрел на жену и ничего не мог понять…
Женщины сидели в тени грушевого дерева, когда пришла Арпине, держа Нанар за руку. Будто ждали ее появления. Они поднялись, взяли свежую рассаду и пошли на поле. Узелок с едой – пучок зелени, два куска хлеба, бутылка сладкого чая, кусок сыра и пара вареных картофелин – Арпине привязала к дереву, наказала Нанар сидеть пока в его тени и пошла за всеми. Арпине шла между грядками и опять думала об Арташесе: «Зачем ты приехал? Почему сбежал тогда?..»
…Она перешла в десятый класс, было лето, июль, с подружками собирали траву выше Бахчута, на поляне Ивана, когда в первый раз увидела Арташеса… Стройный был парень, высокого роста, с большими голубыми глазами и русыми волосами, с чубом, спускающимся на лоб. Он вышел из леса, закинув ружье на плечо, как палку пастуха…
Арпине знала о нем, он из нижних дворов села, даже говорили, что до восьмого класса учился здесь, в деревне. Арташес подошел, поздоровался. «Я хочу пить, – сказал он,
