с той минуты, когда она услышала голос Арсения по телефону, вдруг исчезло само собою. Лиза спокойно смотрела на него и уже не понимала даже, зачем хотела его видеть. Конечно, она знала, что ничего не вернуть. И все-таки ей казалось, что, увидев Арсения, она сможет восстановить утраченное душевное равновесие. Как будто даже воспоминания о том счастливом времени, когда они любили друг друга, могут оказаться целительными…
– Да, удалось наконец, – ответил Арсений. – У меня теперь в Склифе только дежурства. Жалко, знаешь, совсем бросать, все-таки операционная практика огромная. Кручусь, в общем.
Теперь Лиза видела, что он все-таки изменился за этот год. Плечи стали шире, черты лица – резче, даже излучина губ, чувственных и нежных, стала, кажется, другой. И, главное, из его взгляда исчезла та трепетность, которая когда-то сводила ее с ума. Вместо нее появилась спокойная уверенность в себе.
Лиза поняла, что не сможет объяснить ему, зачем хотела его увидеть.
– Все прошло, Лиза? – вдруг спросил Арсений, внимательно вглядываясь в ее лицо. – Все прошло у тебя?
Что-то встрепенулось в ней при этих словах. О чем он спрашивает, во что вглядывается в ее глазах?
– Ты о чем? – спросила она.
– Ну, все-таки ты так переживала тогда, после аборта, – спокойно объяснил он. – Конечно, и мне нервы потрепала порядком, но тебя было очень жаль.
Она не ожидала, что он скажет об этом так просто и даже равнодушно, как будто речь шла о чем-то, что произошло не с ними. Болезненное, тяжелое разочарование постепенно охватывало ее. Хотя она ведь и не знала, каким его найдет, почему бы ему не быть именно таким?
– А у тебя как дела? – спросила Лиза. – Женился, кажется?
– Да, почти, – ответил Арсений. – Не расписаны, но живем вместе.
Наверное, он ожидал, что Лиза будет расспрашивать о его жене, но ей не было до этого никакого дела. Она вглядывалась в его лицо, пытаясь найти за этой безмятежной уверенностью хотя бы следы того, что любила когда-то, – и не находила.
Лиза боялась признаться себе в том, как надеялась, что ошиблась тогда, сказав ему: «Я тебя разлюбила». Может быть, просто были расстроены нервы, вот и сказала? Но сейчас, слушая его, видя его перед собой, она понимала: ошибки не было. И надежды теперь нет – она остается наедине с этой пустотой, она одна в этом непонятном мире, и ей некуда идти, когда она выйдет на улицу.
Арсений взглянул на часы.
– Извини, я тебя задерживаю. – Лиза встала. – Действительно, довольно глупо было тебя беспокоить без дела. Не обижайся!
– Да я не обижаюсь, – улыбнулся Арсений, и лицо его на мгновение осветилось прежним светом – светом молодости. – Ты ведь всегда такая была.
– Какая? – быстро спросила Лиза.
– Чувствительная, – ответил он. – Нелегко с тобой было в эмоциональном отношении, что и говорить. Хотя, конечно, в постели тебе не было равных. Вот где чувствительность-то на пользу!
– Что ж, прощай, – сказала она. – Рада была тебя повидать.
На
