я медленно написывал круги, озадаченно почесывая подбородок. Одна мысль, а точнее, предположение, так сильно въелось в голову, что не на шутку разволновало меня.
Ведь если соседняя яма пустует, то вполне возможно, что завтра, или даже ночью, похитители привезут туда очередную партию живого груза. Ну и, надо полагать, навестят и нас. Вот черт! Поздновато до меня дошло. Теперь уже ничего не исправишь. Не стану же я сейчас поднимать тревогу, которая пятьдесят на пятьдесят может оказаться ложной. Эх, ладно, авось пронесет. Старое русское «авось», не раз выручало нашего русского мужика. Хотя и не раз жестоко его подставляло…
Я провел всю ночь, тщательно вслушиваясь, что происходит снаружи. А происходило там следующее: по вечеру сильно стрекотали кузнечики, после, когда опустилась глубокая ночь, им на смену пришли совы, или филины – ночные стражи дремучего леса. В одну минуту, до меня донеслись отнюдь не обрадовавшие меня звуки – волчий вой. Не сказать, что я был сильно удивлен присутствием в лесу диких собратов одомашненных собак. Как ни как, это все таки, лес. Но до этого момента я надеялся, что кроме голода нашим жизням угрожать ничего не будет. Конечно, было бы весьма наивным тешиться такой зыбкой, хрупкой надеждой, которая разлетелась прах раньше времени. Но, как гласит поговорка, надежда умирает последней. К счастью, я не пренебрег вспомнить еще одну, не менее популярную пословицу, которая призывает надеяться на лучшее, но готовиться к худшему и временами напрягал память, вспоминая наиболее эффективные методы борьбы с различными недоброжелательными обитателями леса. А теперь, когда заслышал вой, и вовсе перестал думать о чем-то кроме самообороны.
Вскоре вой утих, а спустя получасовое затишье послышался другой, более приятный во всех смыслах звук – пение птиц. То самое особенное пение, услышав которое, я, как и обещал, разбудил спящих.
– А? Что? Уже? – протирая глаза бормотал Паша, через силу поднимаясь с земли. Буди я его в более благоприятных условиях, готов спорить – он бы даже и не подумал подняться, предпочтя подремать еще часок другой. Но, к сожалению для Паши, как и для всех нас, обстановка вокруг даже близко не походила на даже самую бедную хибару.
– Давай, давай, поднимаемся, разминаемся, готовимся! – бодрым голосом подбадривал я пробуждающихся.
Через десять минут все уже стояли на ногах, а от сна, недавно будоражащего их сознание не осталось и следа.
– Боря, по тебе залезут Паша, Тимур и Алена. Остальные, включая тебя, поднимутся по мне.
Я, конечно, мог нагрузить крепкие плечи Бори всеми присутствующими, в чем он, кажется, не сомневался, но проявив к ним гуманность, я решил поделить работу на нас двоих.
Боря встал в привычную для него стойку у стены под люком и первопроходец Паша выбрался наружу, после чего оглядел окрест на все четыре стороны и показал нам композицию из большого и указательного пальца, образовавших собой фигуру, похожую
