тишину Ганнибал. – Он не оставляет этот пояс из-за памяти о маме. Он помнит всё. Почти, каждый день их жизни. И мне кажется, он мечтает умереть здесь. Недалеко от моря. Он очень любит его, хотя, не мореход, как Междамир. Он часто стоит в Гадесе и смотрит в сторону Сицилии… Вид его всегда задумчив при этом. Так было и на горе Эрик. Только, там, он смотрел в сторону Иберии. Я слышал, как Междамир, спорил с ним… Мне кажется, что именно об этом…
Гетулик посмотрел на юношу.
– Ты очень наблюдательный, Ганнибал. Это заметно. Так… Мы достигли места сворота к реке. За этими холмами её рукав. Давай, прикажи своим всадникам следовать впереди…
Обоз, медленно, заворачивал к холмам, растягиваясь почти в двое. Отряд всадников, следовавший позади обоза и прикрывающий его с тыла, теперь перемещался в «голову» колонны, а всадники Андалузии, оттягивались в «хвост»…
Глава 5
Дымы поднимались до самых облаков. Их шлейф, был виден за много миль в округе. Округа, всполошённая, их видом, своей людской массой торопилась покинуть свои обжитые места, кляня себя за то, что в более благоприятное время не переселились поближе к Кастулону. Другие, торопились спрятаться в лесах, где они надеялись дождаться подходов отрядов Протектора Иберии, кои никогда не оставляли их без помощи. Народ, достигший селений, рассказывал, что по округе рыскают отряды конных мавров, поджигая дома и угоняя скот. Сопротивлявшихся этому рубили на месте, других сажали на кол. Услышав страшные новости, народ торопился в леса…
Мавры торопились настигнуть убегающих по границе влияния Союза Иберийских племён, но вглубь не поворачивали – не было приказа. Но там, где они проносились, после них оставались выжженные дотла селения и посеянный ужас и смерть… До всего остального, добирался огонь, который некому было гасить…
На высоком холме, смотря в сторону дымов, стоит многочисленная группа конных. В её центре, выделяется крупный человек с тёмной кожей лица. Но не сажа осела на его коже. Это мавр и при ближайшем его рассмотрении, это хорошо заметно. Его лицо имеет толстые обвислые губы, выпученные глаза, будто вылезшие из «орбит» глазниц и широкий, приплюснутый нос. На голове всадника, собрана аба, обделанная шкурой пятнистого леопарда. Под ней, на его лбу, хорошо выделяясь, на фоне темноты кожи, заметен одетый на голову золотой венок, сделанный довольно искусно. Всадник улыбается, смотря на дымы в округе, что выдаёт в нём получения не малого удовольствия от представшей глазам картине пожаров и разорений и он, довольно, причмокивает своими толстыми губами и языком.
– … Царь! – Обращается к нему подскочивший всадник, – Всё! Мы перебили заставу андалузцев! Никто не ушёл! Нескольких захватили в плен ранеными! Можно двигаться дальше! К заставе подходит добротная дорога. Если на ней поставить засаду, то возможно дождаться неплохую «дичь»! Правда есть здесь одна особенность, дорога разделяется на три стороны?!
