главным фактором их пригодности для Вашингтона. Развал СССР и конец соперничества эпохи холодной войны также закрыл пространство для других режимов в проведении иного курса национального развития.
Соединенные Штаты твердо поддерживали диктатуру Саддама Хусейна в Ираке при его вторжении в Иран после свержения шаха и способствовали его жестокой войне против курдов. Но этот режим по-прежнему отчасти основывался на арабском национализме и сильном вмешательстве государства в экономику, а смягчение враждебности с Ираном означало, что пользе Ирака приходит конец. Его вторжение в Кувейт в 1991 году, которое явилось отчасти попыткой разрешить растущий иракский долговой кризис, продемонстрировало ненадежность режима. Напротив, верные Америке диктатуры, возглавляемые Саудовской Аравией и Египтом, с надеждой смотрели на американское вмешательство – и были вознаграждены за свою поддержку последующих американских войн крупным списанием долгов.
Сильные госуларства, сильные рынки
Война в Заливе 1991 года явилась поворотным моментом в развитии политики США. Больше не будет никакой терпимости к остаткам арабского национализма или к связанной с ним государственной экономический политике. Вскоре после короткой войны Ирак был загнан в клетку и обескровлен режимом санкций, разрешенных ООН. «Новый мировой порядок», как назвал его Джордж Буш-старший, это такой порядок, в котором главные мировые битвы – больше не битвы идеологий холодной войны, а скорее новая борьба по включению «третьего мира» в глобальные рынки и ликвидация источников нестабильности, таких как «исламский терроризм» или наркоторговля.
В то же время были расширены такие международные экономические организации, как G7, и открыты огромные рынки России54. На Ближнем Востоке торговые соглашения укрепляли политические союзы, например, когда Соединенные Штаты призвали к развитию так называемых Особых промышленных зон в Иордании и Египте, продукция из которых имела бы свободный доступ на рынки США, при условии, что часть инвестиций будет поступать из Израиля55.
Война администрации Буша-младшего 2003 года в Ираке подавалась, среди прочего, как смертельный удар по диктатурам в регионе. «Свободное рыночное государство», построенное на пепелище баасистского режима, должно было связываться с широкой свободной торговлей в регионе через ближневосточную зону. Открывая свои рынки, Ближний Восток мог бы пользоваться преимуществами глобализации, в то же время искоренение бедности погасило бы очаги терроризма и других региональных проблем56. При таком сильном росте установился бы социальный мир, и правительства могли бы ослабить применение репрессий и свернуть свою чрезмерно централизованную бюрократию.
Это представление было таким же миражом, как печально известное оружие массового уничтожения: для сильных рынков, как опыт должен был научить американских стратегов, требуются сильные
