которых мог достать языком. Человек на его месте задал бы себе вопрос: Почему он меня не убыл ? Зомби же не имел никакого понятия о человеческой расчетливости и алчности и был доволен тем, что пока жив.
Второе посещение произошло тогда, когда, к счастью для хозяев. Зомби был один в квартире. Это место – замкнутый бетонный резервуар, в котором люди прятались от непогоды и от себе подобных, знакомый ему до последней трещинки в паркете, еще хранившем его щенячий запах, – вдруг превратилось в ожившее собачье кладбище, звериный ад, клоаку запредельного ужаса…
Десятки стремительных тварей, полупрозрачных фантомов выскальзывали из теней, отбрасываемых предметами, чтобы впиться в Зомби стеклянными клыками и когтями; поджариваясь живьем, он спасался от них в огненном озере без берегов; но гораздо хуже физической боли было то неописуемое, что запустило свои когти-иглы в его мозг и извратило его инстинкты.
Он перестал быть домашним животным, рабом человека, четвероногим существом, собакой Павлова с рефлекторным слюноотделением, организмом с предсказуемой реакцией на внешние раздражители. В его глазах плескалась иная, изнаночная реальность, и все приобрело совершенно новый смысл.
На этом гигантском кладбище, где истлевали кости, но не злоба умерщвленных, скопилось столько смертоносного яда, что он проник во все клетки Зомби, заполнил бесформенную кляксу его мозга и отравил энергию мышц.
Прежде, чем атака призраков закончилась, мощный трехлетний кобель пробил своим телом двойное оконное стекло и вместе с дождем окровавленных осколков стал падать на землю с высоты третьего этажа…
Его спасла снежная зима и нерасторопность муниципальных служб. Он рухнул в огромный сугроб, смягчивший удар, и отделался только ушибами и шоком. Белое безмолвие вспыхнуло на месте свернувшейся в точку черноты, а в следующее мгновение Зомби уже бежал прочь от проклятого места, где никогда, никогда, никогда (теперь он понял это) он не смог бы стать свободным.
Зомби поселился вблизи от того самого парка, где в прошлом происходили бои. С одного края к парку примыкал старый завод, заброшенный во времена депрессии, с другого – огромная свалка, разлегшаяся, как раковая опухоль на теле города. Достаточно большая, чтобы пес мог навсегда затеряться здесь.
Конечно, белый бультерьер в стальном ошейнике был более заметен, чем любая дворняга, но до сих пор мало кто видел его. Днем он отсиживался в многочисленных убежищах на свалке, ночью рыскал по парку и почти всегда находил себе еду.
Видно, в нем было что-то такое, что отпугивало других собак, даже совершенно одичавших и собиравшихся в устойчивые стаи. Правда, телепатическая собачья связь доносила до него обрывочные сведения о стае псов-убийц, возглавляемой тварью, обозначаемой сочетанием человеческих звуков Г-е-р-ц-о-г, и непреодолимый страх подсказывал Зомби, что судьба еще не свела его с достойным противником.
Черный луч
