за Марфой, Александра думала:
«Что-то здесь нечисто, видимо, в подсознании Марфы глубоко, словно прочно вбитый гвоздь, сидит чувство вины перед Надеждой Барятьевой. Смерть подруги, видимо, трансформировала это чувство в тревожное, мистическое состояние неизбежной расплаты и вселило в нее панический страх. Странно, что у такой легкомысленной, беспечной и в то же время хваткой, хищной женщины, как Марфа, кратковременные отношения с мужем подруги вызвали такое сильное нервное расстройство. Нравственность и тонкость души у нее, похоже, отсутствуют. Неужели в ней дремлет нервно-психическое заболевание и история с Барятьевой лишь усугубила его? Или здесь что-то другое?»
– Почему вы боитесь, что с вами случится что-то подобное? – осторожно и ласково, словно у ребенка, спросила Александра. – Откуда такие ужасные мысли?
Марфа горестно покачала головой.
– Не могу объяснить это словами, но атмосфера в моем доме сильно напоминает ту, в которой пребывала Надя накануне своей ужасной смерти.
– Чем именно?
Байзюк нервно сжала руки и хрустнула пальцами.
– Мой муж относится ко мне как к чему-то неодушевленному, как к мебели. – Она разомкнула пальцы и села. – Он потерял ко мне интерес.
Александра устроилась в кресле рядом с кушеткой.
– Это бывает время от времени в отношениях между мужчиной и женщиной. А потом проходит, наступает новый этап.
– А если нет? – испуганно заморгала Марфа. – Если это конец?
Александра вздохнула.
– Но иногда отношения нельзя оживить. Может случиться, что это просто не ваш мужчина и надо расставаться.
Клиентка от волнения стала хватать ртом воздух.
– Да вы что! – возмущенно крикнула она. – Как это расставаться?! Разводиться?! Да я на него жизнь угробила! Петь бросила ради него, а вы говорите – расставаться! И у меня своего ничего нет, а он при разводе оставит меня нищей.
Откинувшись на спинку кресла, Александра приготовилась к долгому тягостному разговору и изрекла:
– Огромная ошибка женщин в том, что они или связывают замужество с понятием рабства, или отказываются от собственного самовыражения. Женщина должна быть независима от любых обстоятельств, иметь профессию и возможность выжить, несмотря ни на что.
– Да он мне сам не давал работать, говорил, чтобы я дома сидела, – грустно вздохнула Байзюк. – Хотел, чтобы я воспитанием ребенка занималась.
– Хорошо, допустим, вы разведетесь, но если у вас ребенок, то, соответственно, алименты будете получать немаленькие.
Марфа насмешливо сверкнула глазами.
– Не смешите меня! У этого кровососа снега зимой не выпросишь, а вы говорите – алименты…
– Если ваш муж такой жадный, как вы могли предположить, что он оплачивает мне аренду? – усмехнулась Александра.
Марфа фыркнула.
– Действительно,
