иностранцы, которые всегда спрашивали Папу. Когда Папа был здесь, они встречались с ним. Когда Папы не было, они встречались с Эль-Кордобой, великим Эль-Кордобой. Так что тут были одни иностранцы, одни иностранцы.
– Припомните, Антонио, – продолжал я, взяв его за дрожащий локоть. – Не просто образованный, читающий, но кто-то, кто в последние несколько дней показался вам… как бы это сказать… странным. Необычным. Кто-то настолько странный, muy eccéntrico[10], что вы запомнили его лучше всех остальных. Человек, который…
– ¡Madre de Dios![11] – воскликнул Антонио, вскакивая на ноги. Его взгляд устремился куда-то в глубь памяти. Он обхватил голову руками, как будто она вот-вот взорвется. – Спасибо, señor. ¡Si, si![12] Был такой! Клянусь Христом, был вчера тут такой! Он был очень маленького роста. И говорил вот так: тоненьким голоском – и-и-и-и-и-и-и-и. Как muchacha[13] в школьной пьесе. Или как канарейка, проглоченная ведьмой! На нем еще был синий вельветовый костюм и широкий желтый галстук.
– Да, да! – Теперь уже я вскочил с места и чуть ли не заорал. – Продолжайте!
– И у него еще было такое маленькое и очень круглое лицо, señor, а волосы – желтые и подстрижены на лбу вот так – вжик! А губы у него такие тонкие, очень красные, как карамель, да? Он… он был похож на… да, на muñeco[14], вроде того, что можно выиграть на карнавале.
– Пряничный мальчик!
– ¡Si! Да, на Кони-Айленде, когда я был еще ребенком, – пряничный мальчик! А ростом он был вот такой, смотрите, мне по локоть. Не карлик, нет… но… а возраст? Кровь Христова, да кто его знает? Лицо без морщин, ну… тридцать, сорок, пятьдесят. А на ногах у него…
– Зеленые башмачки! – вскричал я.
– ¿Que?[15]
– Обувь, ботинки!
– Si. – Он ошеломленно заморгал. – Откуда вы знаете?
Я воскликнул:
– Шелли Капон!
– Точно, так его и звали! А его друзья, которые были с ним, señor, все смеялись… нет, хихикали. Как монашки, которые играют в баскетбол по вечерам возле церкви. О, señor, вы думаете, что они, что он…
– Я не думаю, Антонио, я знаю. Шелли Капон, он один из всех писателей в мире ненавидел Папу. Нет сомнений, это он похитил Эль-Кордобу. Кстати, разве не ходили слухи о том, что эта птица сохранила в своей памяти последний, самый великий и не перенесенный на бумагу роман Папы?
– Да, señor, ходили такие слухи. Но я не пишу книги, я держу бар. Я приношу крекеры для птицы. Я…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным
Очень эксцентричный (исп.).
Матерь Божья!
Да, да!
Девочка
Кукла
Что?
