был нужен отдых. Возможно, пара недель где-нибудь подальше от городской суеты пойдут на пользу молодому и амбициозному специалисту по непонятным вопросам. Она привыкла называть себя таким образом – дело в том, что ее позиция была, что называется, плавающей. Девушке нравилось думать, что она была незаменимой, и, возможно, так оно и было, однако, если называть вещи своими именами, то выходит, что вся ее деятельность яйца выеденного не стоила. Рита возглавляла департамент маркетинга и львиную долю своего рабочего времени тратила на совещания, на которых отставила те или иные аспекты очередной рекламной кампании. Обычно ей это удавалось, и, в конечном итоге, к ней стали прислушиваться – руководство кивало с довольным видом, когда ценная сотрудница расписывала плюсы своих проектов, и, за редким исключением, финансировало все ее начинания. Казалось бы, живи и радуйся. Однако дело было в том, что Рита, привыкшая быть честной с самой собой, отдавала себе отчет в том, что едва ли не половина всего, чем она занималась, была пшиком, профессиональным пусканием пыли в глаза. Сначала девушка не видела этого, а когда, наконец, смогла адекватно оценить собственный вклад в развитие человечества, было уже поздно. Оглянувшись вокруг себя, она не увидела ничего, чем хотела бы заниматься и, проведя внутренний диалог с самой собой, решила, что роль мыльного пузыря не так уж и плоха. Во всяком случае, он красив снаружи, как та елочная игрушка, которой за веселый блеск прощали внутреннюю пустоту. В этом ведь нет ничего предосудительного, верно? Многие о таком могут только мечтать. Никаких конфликтов с совестью, абсолютная идиллия – и Глинка. Это ведь Глинка?
Щелчок, вспышка – и мир изменился.
Рита помахала точке в небе, которая, пульсируя, то увеличивалась в размерах, каждый раз являясь в новой форме, то почти исчезала. Пытаясь не потерять ее из виду, девушка отвлеклась и едва не въехала в лошадь, которая, встав прямо посреди проезжей части, лениво покачивала головой из стороны в сторону.
– Дура! – хриплым голосов прокричал лысеющий мужчина, сидевший верхом с таким видом, будто делал это впервые. – Смотри куда прешь!
– Смотрю куда пру, – кивнула Рита и осторожно, чтобы не задеть грубияна, злобно глядящего на нее, объехала его. – Пру куда смотрю. Куда смотрю, туда и пру, да.
Лошади, в которые была запряжена ее карета, ступали почти неслышно, и девушка мысленно похвалила кузнеца – он знал толк в своем деле. Правда, в повороты они входили не слишком уверенно, но к этому можно было привыкнуть. Остановившись возле дворца, центральные ворота были украшены замысловатым гербом, Рита легко соскочила с подножки и помахала рукой пажу – у молодого человека была очаровательная щербинка между зубами, которая делала его похожим на какого-то лицедея, имени которого девушка не помнила. Автоматически улыбаясь ему, Рита растерянно огляделась по сторонам, пытаясь понять, зачем она прибыла сюда.
– Здравствуйте,
