я! Не можешь – значит не можешь, все. Я… Я пойду, пожалуй.
Он вышел вместе со мной на палубу.
– Прости меня, Сэм, – повторил он. От того, каким прочувствованным голосом он это произнес, мне стало тошно. Я украдкой поморщился, но это, кажется, не ускользнуло от глаз магика.
– Я помогу тебе перебраться на берег, – сказал он и, подавшись вперед, торопливо обхватил меня. Но долю секунды вспыхнуло голубое сияние, и тут же отхлынувший было от меня мир вернулся. Я стоял на берегу среди брошенных лодок. Кифа рядом не было.
Миновав доки, я вернулся в город. Старался не идти людными улицами: одежда на мне была покрыта засохшей грязью, да и стража могла заметить меня и признать во мне утреннего храмового дебошира. Так, околотками, я добрался до мастерового квартала, спустился в подвал уже знакомого дома.
Сойдя по ступеням, я увидел, что подвал преобразился. Он был чисто выметен; все обломки аппарата, которые еще можно было использовать, были собраны в большой ящик, два других заполняли осколки и прочий мусор. Полусфера в оправе еще стояла на своей треноге, но свет ее был тусклым, ускользающим. Мебель была расставлена по своим местам, лампа под потолком горела тихо и ровно. Тим и Селейна были еще здесь. Наследник горе-изобретателя изучал чертежи, намереваясь, вероятно, заняться восстановлением аппарата, укравшего у меня Риду. Селейна неторопливо заканчивала уборку, наводя порядок на полках. Обернувшись на звук моих шагов, она тихо ахнула.
– Сэм…
Я ждал, что она начнет спрашивать, что случилось. Но она только покачала головой и сказала:
– Садись.
Когда я сел на табурет, Селейна подошла ко мне с аптечкой и принялась промывать ссадины на моей физиономии и руках. В движениях ее не было нежности, но была точность и аккуратность. Дочь цирюльника как-никак…
– Ты почему еще здесь? – спросил я. Кожу щипало, но меня волновали вещи поважнее. – Тебя не хватятся?
– Думаю, уже хватились, – ответила она. – И, думаю, люди канцлера знают, что я здесь. Взрыв-то на всех окрестных улицах слышали, такая толпа зевак собралась, едва ты ушел.
– И что вы сделали?
– Ничего. Заперлись изнутри и сидели тихо, пока они все не разошлись.
– Так почему ты не ушла?
Селейна вздохнула, выпрямилась.
– Думаешь, мне очень хочется рассказывать кому-то о том, что здесь произошло?
– Но ты же ни в чем не виновата.
Она покачала головой.
– Мы оба виноваты, Сэм. Ты не понимаешь? Мы ведь… не донесли. – Она ненадолго замолчала, потом продолжила: – Нам следовало рассказать о том, что замышляет Вен, как только мы сами узнали об этом. Но я никому ничего не сказала. И ты, полагаю, тоже.
Я опустил голову и уставился в пол. Селейна была права.
– Я не думал, что Рида вытворит такое, – признался я. – Вен и Рейд – да, но она…
– Она сильно привязана к Арси.
Я кивнул – да, разумеется, Рида очень любит брата. И она переживала за него все эти дни – кому как не мне было
