и спали, и ели, и работали, и делали детей. Год обычно уходит на то, чтобы убедиться – жить здесь можно. Или нельзя.
Если люди смогли удержаться и притерпеться к местным условиям, начинался новый этап – великое строительство. Каждую неделю с небес опускались гигантские челноки корпорации. В их отсеках оборудование – штамповочное, литейное, лесопильное, строительное и многое другое. И машины – грузовики, вездеходы, малая авиация.
Затем люди переселяются из железных келий в собственные дома, обустраиваются, осваивают созидательные профессии. И пробуют просто жить. Так же, как жили бы в любом земном городе. А крепость все стоит, выполняя роли административного здания, генераторного зала, мастерских, гаража и многого другого.
И даже когда поселение отстроит роскошные гаражи и новые мощные электростанции, крепость все равно стоит. Даже пустая и ненужная. Еще ни на одной планете ни у кого не поднялась рука снести крепость – первый островок разумной жизни на новой земле, приют первых поселенцев.
– Вижу вход, – раздался в наушнике голос. Сенин даже не понял, чей. Еще не научился сразу узнавать.
Вход в крепость вскоре увидели все – к нему вела наезженная дорога. Это были мощные раздвижные ворота, скоре всего, въезд в машинный двор. Над замком размеренно мигал желтый огонек.
– Открываем? – шепотом спросил Вельцер и помахал ключ-картой.
– Не спеши, – предостерег Сенин. – Прозвони стены на акустику и движение.
Все замерли, глядя, как Вельцер колдует с датчиками.
– Есть слабые шумы, – сообщил он через минуту.
– И что это значит?
– Что угодно. Вода из крана капает. Или во сне кто-то храпит.
– Дай сам посмотрю.
Вельцер был абсолютно прав. Все, что показал Сенину дисплей, укладывалось в понятие «естественные шумы». Оставалось только войти и полагаться на собственные чувства, а не на приборы. Впрочем, как и всегда раньше.
– Подождите. – Вельцер полез в ранец. – Я ведь могу перехватить частоты камер слежения.
– Сомневаюсь, что они тут работают, – сказал Сенин. – Впрочем, попробуй.
Вельцер попробовал. И действительно, поймал сигналы четырех действующих камер.
Одна показывала внутренний двор крепости. Шесть грузовиков, два джипа, большой гусеничный вездеход, а также ящики, бетонные трубы, сваленный про запас строительный хлам. И ни души.
Еще две камеры были установлены в пустых коридорах. Разглядывать там было нечего, и Вельцер уже тронул переключатель, как вдруг Карелов схватил его за руку.
– Стой! Давай обратно!
– Что такое? – всполошились все.
– Там кто-то был.
– Кто?
– Не знаю, кто-то высунулся из-за угла, я точно видел.
Увы, коридор снова был пуст. Сенин мог бы кого угодно заподозрить в безобидных галлюцинациях на нервной почве, но не Карелова.
– Ты хоть что-то разглядел?
Он
