семьи не стремиться ни к чему высокому – ни к славе, ни к почестям, ни к должностям государственным и военным, ни к чрезмерному богатству, ни к чрезмерной учености.
«Держаться середины во всем, – говаривал он, – есть наиболее верный путь».
– Берите пример с муравьев, которые заботятся сегодня о нуждах завтрашнего дня. Будьте бережливы, будьте умеренны. С кем сравню я доброго хозяина, отца семейства? С пауком сравню его, который, в средоточии широко раскинутой паутины, чувствуя колебание тончайшей нити, спешит к ней на помощь.
Дед требовал, чтобы каждый день к вечернему колоколу AveMaria все члены семьи были в сборе. Сам обходил дом, запирал ворота, относил ключи в спальню и прятал под свою огромную пуховую подушку. Никакая мелочь в хозяйстве не ускользала от недремлющего глаза его: не мало ли сена положено волам, фитиль ли в лампаде чересчур высок, так что лишнее масло сгорает, – все замечал, обо всем заботился. Но это была все-же не скупость, а скорее бережливость. Он сам употреблял и всем советовал выбирать для платья лучшее сукно, не жалея денег, ибо оно прочнее, – реже приходится менять, а потому одежда из доброго сукна не только почетнее, но и дешевле.
На женщин он, как истинный флорентиец своего времени, смотрел свысока: «Им следует заботиться о кухне и детях, не вмешиваясь в мужнины дела; глупец – кто верит в женский ум».
Мудрость деда Антонио, разумеется, не была лишена хитрости:
– Дети мои, – повторял он, – будьте милосердны, как того требует Святая Мать наша Церковь; но все же друзей счастливых предпочитайте несчастным, богатых – бедным. В том и заключается высшее искусство жизни, чтобы, оставаясь добродетельным, перехитрить хитреца.
Он учил их сажать плодовые деревья на пограничной меже своего и чужого поля так, чтобы они кидали тень на ниву соседа; учил просившему взаймы отказывать с любезностью.
– Тут корысть двойная, – прибавлял он, – и деньги сохраните, и получите удовольствие посмеяться над тем, кто желал вас обмануть. И коли проситель умный человек, он поймет вас и станет еще больше уважать за то, что вы сумели отказать ему с благопристойностью. Плут – кто берет, глуп – кто дает. Родным же и домашним помогайте не только деньгами, но и потом, кровью, честью – всем, что имеете, не жалея самой жизни для благополучия рода, ибо, помните, возлюбленные мои: гораздо большая слава и прибыль человеку – делать благо своим, нежели чужим.
Сэр Антонио, будучи человеком предусмотрительным, завещал свой дом напротив Палаццо старшему сыну, Пьеро, тогда как дяде Франческо досталось фамильное имение в Винчи, поскольку, как считал дед, тот с его ленью не годился для Флоренции, где считается полностью потерянным день, когда недостаточно заработано денег. И действительно, в душе каждого флорентийца главными заботами были деньги и труд –
