медсестра из госпиталя. Мне конец!
– Мигом, – командую я, – смываемся!
Но поздно. Медсестра узнала Ивонн – и прямо к нам. Гора жирного мяса, золотое пенсне и щеки парой красных яблок. Этакая мамаша – наивреднейший женский сорт. Сияет и воркует:
– Хорошо ли вы себя чувствуете, ma petite? Младенец тоже, надеюсь, здоров? Это мальчик, как вам хотелось?
Ивонн так затрясло, что пришлось руку ей намертво стиснуть. Лепечет еле-еле:
– Нет…
– Ах вот как, значит, évidemment – девочка?
Ивонн совсем голову потеряла и – дура полная! – опять:
– Нет…
Медсестра, отшатнувшись, кричит:
– Comment![79] Не мальчик и не девочка? А кто же?
Теперь вообразите, messieurs et dames, опасность положения. Ивонн багровая как свекла и вот-вот разревется; еще секунда – во всем признается. И только небо знает, что последует. Однако я – у меня голова всегда на месте. Я вмешиваюсь и спасаю ситуацию:
– Родилась двойня! – твердо говорю я.
– Двойняшки? – восклицает медсестра и кидается к Ивонн, обнимает, целует в буйном восторге.
Да, господа, двойняшки…»
XIX
Мы проработали в «Отеле Икс» уже месяца полтора, когда однажды Борис вдруг не появился. Вечером я увидел его, дожидавшегося на улице Риволи, он кинулся ко мне и радостно хлопнул по плечу:
– Ура, свобода, mon ami! Утром можешь заявить об уходе. Трактир наш завтра открывается.
– Завтра?
– Ну денек-другой еще, возможно, уйдет на обустройство. Как бы то ни было – кафетерию конец! Nous voilà lancés, mon ami![80] Фрак свой я уже выкупил.
Напористая пылкость его речей свидетельствовала, что дело не совсем чисто, да и терять прочное место в «Отеле Икс» нисколько не хотелось. Но я ведь обещал Борису, так что назавтра заявил об увольнении, а послезавтра в семь утра отправился к «Трактиру Жана Коттара». Все заперто. Пошел разыскивать Бориса в очередном его убежище на улице Круа Нивер; нашел – спящим, причем с девицей, которую он подцепил ночью и у которой, как он успел шепнуть, оказался «весьма подходящий темперамент». О ресторане же мне было сказано, что все устроено, осталось лишь подправить кое-какие мелочи.
В десять удалось вытащить Бориса из постели, и мы отперли ресторан. Взгляду открылось содержание недостающих «кое-каких мелочей», коротко говоря – никаких изменений со дня последнего нашего визита. Ни воду, ни электричество не подвели, кухонных плит нет, зато полный набор столярных и живописных изысков. Раньше чем через десять дней ресторан мог открыться только чудом, а реальность пророчила крах заведения еще до всякого открытия. Ситуация была очевидна: сидевший без гроша патрон нанял нас (четверых штатных служащих), чтобы использовать вместо чернорабочих. Услуги наши ему доставались почти даром, так как официантам жалованья не полагалось, а мне хоть и пришлось бы заплатить, но кормить пока, за отсутствием кухни, не требовалось. По сути
Как же это! (
Мы все-таки прорвались, друг мой! (
