В их глазах – Жанна готова была поклясться в этом – отражались ярко-оранжевые сполохи далеких разрывов.
Выкрикнув что-то неразборчивое, Жанна метнулась вперед, едва не выронила при этом кинжал и успела поймать деда Авессалома прежде, чем он ударился лицом о дубовую столешницу.
«Какой же он тяжелый», – мелькнула у Жанны мысль.
– Спасибо, дочка, – неожиданно спокойно сказал дед Авессалом, но взгляд его оставался стеклянным, и кровь капала все так же, теперь пятная не стол, а темно-зеленый жилет. – Но для меня уже поздно, наверное. Старый я стал, дочка, вот что я тебе скажу. Слишком, – он сделал ударение на этом слове, – слишком старый.
И больше он не сказал ни слова, потому что умер, но то, что деда Авессалома забрала смерть, Жанна поняла существенно позже. Сейчас она думала лишь о двух противоречащих вещах: «Как же ему плохо!» и «Наверное, так мне будет легче его убить», и эти две мысли никак не хотели примиряться друг с другом.
В этот момент Клара подняла голову и посмотрела на девушку мутными усталыми глазами, в которых бился огненный прибой.
«Какая же она старая», – потрясенно подумала Жанна, привыкшая за эти два дня видеть Клару Доннерветтер энергичной и бодрой.
– Если можешь – помоги, – прошептала Клара, словно не видя кинжала в руке девушки, с видимым трудом разлепляя пересохшие губы. – Мы… Мы и без тебя справимся, девонька. Раньше ведь как-то справлялись… Но нам трудно, ох, поверь, трудно.
– А что… мне делать? – спросила Жанна, сама удивляясь собственному вопросу.
– Возьми меня за руку, девонька.
Защитница Рубежа со стоном протянула ей раскрытую ладонь, и Жанна с ужасом увидела синяки там, где еще недавно Клара и дед Авессалом до скрипа зубов стискивали руки друг друга, черпая друг в друге таинственную силу, позволявшую им творить чудеса.
– Если, конечно, не боишься, – добавила она.
Голова старушки неудержимо клонилась к груди, и у Клары явно не хватало сил удерживать ее прямо. Ведь сейчас Клара Доннерветтер на самом деле была далеко отсюда, ведя бой с безжалостным врагом, старающимся измотать защитников Рубежа, лишить их остатков стремительно тающих сил.
Девушка, сама не понимая, что же делает, протянула руку навстречу дрожащей руке Клары…
…отшатнулась, вспомнив о зажатом в кулаке кинжале…
…но Клара Доннерветтер все не замечала оружия, а в ее глазах плескались волны огненного шторма, выжигая остатки надежды…
…и тогда кинжал выпал из разжавшейся ладони и, ударившись о пол, пару раз подпрыгнул и закатился под стол.
– Сейчас, – торопливо пробормотала Жанна, двигая к столу тяжелое кресло. – Сейчас, сейчас, я мигом… Еще чуточку продержитесь, и я… помогу…
Она уселась в кресло и, зажмурив глаза до того, что на обратной стороне век вспыхнули
